же говорим, но другими словами. Мы с Леонидом Генриховичем встречались много раз и в спектакле звучит его голос. Мы к нему ездили домой и там записывали. Там есть текст от автора пьесы и вот его голос звучит. Он комментирует прошедшее время. И на самом деле я как-то очень внимательно прислушивался к тому, о чём он говорит по поводу этой пьесы. Даже не сейчас, а ещё раньше. Так совпало, что мы выпускали спектакль в его юбилей и премьера всё это было как-то в один месяц, если я не ошибаюсь. Он в каком-то интервью сказал, что я в действительности написал пьесу о приговорённости любви, о том, что любовь в наше время приговорена, что счастье приговорено и я в этом смысле сразу вспомнил размышления Антона Павловича Чехова, который говорил: «Все говорят, что я написал пьесу о художниках, а я на самом деле написал пьесу-приговор мещанской любви». Он имел в виду «Чайку». Такая вот история. Поэтому, конечно, в этом каком-то своём трагическом осмыслении…
И.К. -Всё приговорено.
С.Г. –нашей жизни, эти два автора, наверное во многом говорят об одном и том же. Оказалось, что удивительно глубокая трагическая пьеса, очень смешная при этом.
И.К. -Интересно, я Вас сейчас перебью, мы послушаем, как Леонид Генрихович Зорин приступил к этой пьесе. Оказалось, что думал об одном, а вышло совершенно другое. И как интересно вы в этом с ним совпали. Вам тоже не хотелось ставить. Вы легкомысленно отнеслись к этой истории, а потом она захватила Вас, так же и его, вот, послушайте.
И.К. -Вы помните время и те обстоятельства, в которых Вы писали эту пьесу? И Ваше душевное состояние в тот момент?
Л.З. – Я был абсолютно взрослый человек, когда писал эту пьесу. Она была написана в 66 году. Так что, конечно, так сказать, я уже прожил сталинский век, я уже прожил хрущёвский век, я уже вступил в брежневский век и уже имел возможность сравнивать и видеть систему в её различных ипостасях и я понял, что она делает с людьми. На моих глазах много ярких и интересных людей
<<   1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23   >>