Я без цитат, просто размышления на тему...
Я не скрою, что за последние года два в моем театральном мировоззрении произошли изменения. Нет, не в сторону дозволенного – недозволенного, а в сторону поиска ответа «почему? И когда? И как?»
Мы часто в обсуждении, наших перепалках-дискуссиях оперируем словами
неклассический театр, новаторство, негении, «шифрователи пустоты (с)», создатели имиджа и еще кое-что в том же духе, подразумевая, что все те (вопрос – кто конкретно?), кому эти определения подходят, разрушают классический русский театр и вообще культуру в целом, несут в массы не просвещение и положительную/красивую эстетику (в чьем понимании – еще один вопрос), а развращают и уродуют сознание зрителя, тем самым приближая гибель нормального общества и т.д. и т.п.
И мой первый вопрос: а какой он должен быть классический русский (высококультурный – по умолчанию) русский театр, кем и где прописаны его незыблемые каноны 1, 2, 3, ... (
психологический, социальный, верю/не верю, следуя букве написанного авторского текста – оставляем за скобками, это и ежу понятно, какому, правда, не совсем ясно
). Может, они для нас когда-то были озвучены нечаянно идеологическим отделом ЦК КПСС? (в этом вопросе есть доля моей иронии
).
Каким он был в 19 веке, каким его создавали Немирович-Данченко и Станиславский, каким канонам они сами следовали – я имею в виду канонам стиля, границам актерских и режиссерских выразительных средств, границам режиссерского видения - были ли они эти границы вообще, условно говоря. Что допускалось, а что категорически запрещалось? Я не театровед и таких тонкостей не знаю. Я воспринимаю театр как зритель, у которого есть определенные этические и эстетические нормы (мои, а не прописанные сверху). Для меня не страшно увидеть голое обнаженное актерское тело на сцене, если это не противоречит и не портит канву (опять же эстетическую и этическую) спектакля. Вот, например, в «Ромео и Джульетте» Роберта Стуруа актеры в таком «костюме» появляются. Можно задаться вопросом «зачем?», но он у меня не возникал, потому что сама эта сцена не повлекла за собой моего отторжения – как-то она была логична с моей точки зрения и восприятия.
Во время пандемии еще в прошлом году удалось посмотреть восстановленную Валерием Фокиным (вроде бы не ошибаюсь) версию «Ревизора» в постановке Мейерхольда в Александринском театре. Ну что я могу сказать – ревнители нравственности были бы возмущены, даже не сомневаюсь. Я была удивлена – как? ( Опять ирония
) И это в начале века в русском театре? Безобразие...
Второй вопрос: кто дурак – я или...? Грубовато, согласна, но по сути верно.
К нему я пришла недавно, раньше я как-то не задумывалась, кто там кого чтит, любит, почитает, уважает, признает, не признает в театральном и киносообществе. А последнее время, наблюдая, как мэтры нашей культуры (тут без иронии, и сразу вспоминается недавняя передача Сати Спиваковой с К. Серебренниковым) хвалят, заступаются, приглашают в свои программы и театры, радуются успехам и работам тех, кого мы тут, мягко говоря, не любим, называют талантливыми, с удовольствием с ними работают, я ответила на него очень просто для себя: если я чего-то не понимаю, не знаю, это не значит, что все глупые, а я одна такая умная. Может, просто остановиться уже на том, что это не мое просто и успокоиться? Вот честное слово, от очередной оперы «Кармен» мир не рухнет, культура не умрет. Сами люди от театра называют это хулиганством, а я их, таких режиссеров, сравниваю с представителями хиппи и панк в 60-70-80 годах – вот так они выражают свой протест старому обществу, традициям, заскорузлости, ратуют за новизну, каких-то революций, еще сознательно не понимая, чего же они на самом деле-то хотят, что изменить и как, к какому знаменателю привести. ну любят же у нас "
всё до основанья, а потом..." Такое непонятное творчество, такой творческий мазохизм мне не понятен и неприятен часто, так я и не пойду его смотреть. Но у них есть свой зритель, который по разным причинам их любит – ну так и пусть. Я знаю, что среди таких зрителей есть люди, которые мне симпатичны даже. Но у нас с ними вот такое разное восприятие культурно-театрального мира. Я просто часто вижу, то есть, читаю, что вполне себе театральные люди, не глупые, видят за многими мне чуждыми эстетически вещами мысль, мысль серьезную. И если то, что не нравится мне, но заставило их задуматься, поразмышлять, они увидели то, что хотел сказать режиссер (а возможно, иногда даже и больше) – разве это плохо? При этом они многие вполне себе осознают, что это как бы не совсем эстетично, даже возможно с чьей-то точки зрения аморально, но это они в себя не впитывают, а видят серьезную суть за этим. И если я не признаю, не нравится мне акцентированный натурализм на сцене (да и в кино, собственно, тоже) или ассоциации с ним, то они на это могут закрыть глаза (возможно, это не есть хорошо, но не мне таких людей судить). И?! Как я уже говорила выше, время всё расставит по своим местам.
Мне по этому поводу вспоминается одна моя старинная приятельница, почти коллега из моей прежней, российской жизни - приходит на работу невыспавшаяся и говорит:
- Сегодня спала со светом в коридоре, страшно было.
- А чего страшно-то?
- Кинга читала.
- !?
- Нравится очень...
Как говорится, кактус ели, несмотря на...
Ирина-Inofenciva написала, что она любит театр со страстями, а я люблю театр, который заставляет меня волноваться, который проникает в мою душу, содержание его вызывает разные эмоции – это мой театр. И если в нем по какой-то причине будет отступ от канона (чьего канона?), мне не страшно. Правда.
Ну вот так много, пространно – и это даже еще не всё, что бы я могла сказать – о театре и страхе, что что-то с ним у некоторых творческих работников не то и как бы чего не вышло.
" Вкус" формируем - никто не рождается "тонким ценителем искусств", это вопрос "среды и воспитания". Культура же и заключается в самоограничении. Прежде всего самих "деятелей культуры" - чтобы вообще иметь право другим "запрещать ковыряться в носу"! имхо.Но я это всё уже тоже говорила.
