фрагмент новостей передачи "Кто там" о Данииле Страхове
http://serialnastya.com/video/peredacha_9.htm
Даниил нa радио и TВ
Moderators: Admin, Модераторы
-
blondy - Posts: 1346
- Joined: Mon 22 Oct 2007, 14:14
- Location: Serbia,Belgrade
by Mystery girl » Wed 26 Mar 2008, 23:06
Просто потрясающее интервью! 
45 минут!!!
Передача "Киноуспех 30" на радиостанции КиноFM 98.00 FM
ЧАСТЬ 1 (20,1 Мб)
ЧАСТЬ 2 (13,9 Мб)
ЧАСТЬ 3 (17,4 Мб)
45 минут!!! Передача "Киноуспех 30" на радиостанции КиноFM 98.00 FM
ЧАСТЬ 1 (20,1 Мб)
ЧАСТЬ 2 (13,9 Мб)
ЧАСТЬ 3 (17,4 Мб)
-
Mystery girl - admin
- Posts: 345
- Joined: Tue 03 May 2005, 22:43
- Location: Moscow, Russia
by Mystery girl » Thu 27 Mar 2008, 12:38
Для тех, кому сложно качать большие файлы, я специально сделала их поменьше (но, соответственно, качество хуже):
Часть 1 (6,1 мб)
Часть 2 (6,4 мб)
Часть 3 (6,4 мб)
Часть 1 (6,1 мб)
Часть 2 (6,4 мб)
Часть 3 (6,4 мб)
Last edited by Mystery girl on Thu 27 Mar 2008, 14:44, edited 2 times in total.
-
Mystery girl - admin
- Posts: 345
- Joined: Tue 03 May 2005, 22:43
- Location: Moscow, Russia
by Hel » Thu 27 Mar 2008, 15:47
Ну что, текст будем выкладывать частями. Вот текст первой части интервью:
Киноуспех – 30.
- Добрый вечер, уважаемые радиослушатели. Радиостанция «Кино FM», частота 98 ровно и еженедельник «Аргументы и факты» продолжают совместный проект «Киноуспех-30». В рамках этого проекта в гости к нам придут ровесники «Аргументов и фактов» , 30-летние актеры, звезды российского кино. Веду передачу я, Андрей Гаврилов, и сегодня у нас в гостях звезда российского кино – Даниил Страхов.
Добрый день, Даниил.
- Добрый день.
- И я сразу хочу сказать, почему я назвал Даниила Страхова «звездой». Довольно забавно. Мы давно его знаем, как актера, но еще недавно мы это поколение называли подающими надежды или видными, известными, заметными, как угодно. И вдруг в одночасье они стали звездами. В том числе и Вы. Как Вам этот новый звездный статус?
- На самом деле, что касается поколения, то, как раз мое поколение очень часто называли и сам я, на самом деле, раньше так говорил, называли «потерянным поколением», потому, что мы еще помним Брежнева, плакали, можно сказать, на его могилке… Я был очень впечатлительным мальчиком… Вся страна развалилась на наших глазах, когда мы, собственно говоря, становились мальчиками, юношами, мужчинами… Поэтому, когда все начало куда-то нестись, бежать и стремиться, у нас не было ни какого-то багажа, для того, чтобы уже на основе некого опыта оседлать коня и нестись вместе со всей страной. И мы как-то так, я бы сказал, что имеем право в чем-то называться «потерянным поколением». Поэтому, когда Вы говорите о том, что мы какие-то новые «звезды», мы успешные… для мен это вообще какая-то такая дикость.
- Вы знаете, это не столько я говорю. Я сейчас цитирую Ваших многочисленных поклонников, Ваших зрителей, тех, кто пишет о Вас в Интернете. Я посмотрел статьи, которые были посвящены Вам, Вашему творчеству. Я специально обратил внимание. Скажем, в 90-х годах общее количество статей, Вам посвященных, было очень небольшим. Были статьи, где Вы упоминались, но вот специально Вашему творчеству, практически ничего посвящено не было. А вот теперь наоборот, очень мало статей, где Вы бы, походя, упоминались, но много статей, где разбираются Ваши привычки, Ваша личная жизнь. Это что, плата за звездность?
- Т.е., по-прежнему, разбирать нечего. (Смеется)
- А давайте посмотрим. Есть или нет. Что такое успех, по-вашему? Раз уж наша программа называется «Киноуспех». Что такое успех? Не обязательно Ваш, а в принципе, философски…
- Успех – это вообще такой мыльный пузырь. Потому, что, тем более, в моей профессии. Успех - это сегодня успех, а завтра – забвение. Успех – это что-то такое … такая зажженная свечка какая-то там, не знаю, софит, который завтра может перегореть. Я очень внимательно и с интересом, скажем так, отношусь ко всему, что связано с моей профессией, ибо, что такое успех с точки зрения актерства? Вышел какой-нибудь повторный показ на каком-нибудь канале того, что когда-то было успешно. Зрители про тебя вдруг неожиданно вспомнили, телезритель, и, на протяжении следующих двух недель ты успешен в смысле узнавания на улице, в смысле того, что тебе уступают место в очереди, на таможне и т.д. и т.п. Проходит еще две недели, и этот успех уже никому не нужен, потому, что вышел какой-то новый сериал и потому, что тебя замылили другие лица. Это что, успех?
- Это популярность скорее.
-Тогда, что такое успех?
- Это я спросил.
-Давайте вместе порассуждаем на эту тему, потому, что для меня , честно говоря, приглашение сюда:
А – приятно;
Б – успех 30-летних артистов – это лишь повод для разговоров. Потому, что лично для меня никакого успеха с большой буквы, с позолотой, на постаменте, все аплодируют и чепчик в воздух бросают – нет.
- Вот это я и хотел спросить. С одной стороны, например, есть супер-популярный в свое время, если помните, Леня Голубков.
- Ну да.
- Наверное, некоторое время популярнее лица не было.
- Но даже, наверное, популярнее президентов.
- Всех. Ну еще бы, халява. А с другой стороны есть… Ну, не знаю даже с кем сравнить. Я специально не буду называть наших актеров. Ну, например, Джон Малкович. Он ведь не так популярен, как ни странно, как Леня Голубков, но он явно успешен. В чем эта грань? Где она?
- Это как-то внутри все должно проходить у человека. Лично я много делаю для того, чтобы не быть успешным. Скажу вам честно. И этим очень многих раздражаю. В том числе и вашего брата журналиста, скажем так, тележурналиста. Почему? Потому, что я очень часто отказываю в интервью не потому, что я такой умный, красивый и замечательный и так много у меня работы, что прямо, ей богу, нет времени. Это все я им говорю, чтобы они не обижались. Но на самом деле, я отказываю часто потому, что говорить уже не о чем. Как Вы совершенно верно сказали в начале разговора, есть статьи, которые в очередной раз разбирают какую-то там мою жизнь, повторяя из пустого в порожнее то, о чем все уже давно должны знать, кому это интересно, а остальным в очередной раз читать про все про это, и мне об этом говорить не более, чем противно.
- Значит ли это, что не хватает профессиональных статей, профессиональных отзывов, разборов именно того, что касается работы, а не жизни?
- Совершенно верно. Не хватает профессиональных разговоров. Я бы с радостью потратил время на то, чтобы со мной поговорили серьезно о каких-то моих работах, и, далеко не всегда хороших, и, далеко не всегда стоящих в топе полных метров. Но, на самом деле, вот только что вышел фильм «Мы из будущего». Картина, с моей точки зрения, заслуживает всякого внимания с точки зрения настоящей нашей кинокритики. Может, я что-то пропустил? Может, просто у меня роль не главная, поэтому, все эти разговоры мимо меня прошли? Очень может быть. Но такой попытки со стороны журналистов, тем не менее, не было.
- Вы знаете, смешно с этим фильмом получилось, потом, что, тем не менее, если я правильно помню, в первую или даже во вторую, что намного важнее, неделю проката, этот фильм резко выбился вперед и, если не журналисты, то уж по крайней мере зрители его оценили.
- Мало того, я точно знаю, что было очень хорошее «сарафанное радио». И все те мои друзья, друзья моих друзей, знакомые, просто не знакомые люди, которые подходили ко мне говорили: «Даниил, какой замечательный фильм. Мы сказали всем вокруг, всем знакомым, что хороший фильм». И вот как раз Ваш брат – журналист, опять таки, простите, что о Вас в третьем лице, Андрей, не поддержал эту историю успеха, опять таки.
- А Вам нравился фильм до того, как он был сделан? До окончания съемок? Во время подготовки, во время, когда Вы читали сценарий, Вы понимали, что получится хороший фильм?
- Я понимал, что там очень крепкая драматургическая основа. История о том, как четыре парня проваливаются во времени, она, с точки зрения рассказа, с точки зрения истории – очень интересна. Но на самом деле, если говорить честно и откровенно, какие-то сцены дописывались на коленке во время съемок уже. Поэтому. Это не был уже некий такой законченный фолиант, запечатанный семью печатями и, не подступись, там каждое слово – это канон. Такого не было. Он был очень крепок с точки зрения изначальной основы. И съемки были очень сложные.
-Физически, да?
-Физически, именно физически. Именно, с точки зрения того, что нужно было не соврать, не только когда ты там ползешь по-пластунски и не должен отпячивать задницу, потому, что ты играешь профессионала. А я , между прочим, в армии не служил и я этого не скрываю, поэтому, для меня это было, может быть, вдвойне - втройне сложно. Но и потому, что лично на мне, не знаю как на других, может быть, кто-то к этому относится легче, и, может быть, в чем-то это правильно, но, как мне кажется, не в данном случае. И тяжело потому, что на мне лежала ответственность за то, что эту картину могут посмотреть родители моих родителей, старики, ветераны, и не смотря на то, что это некая фантастическая история, в ней очень много серьезных посылов, как молодому поколению, так и по отношению к нашим старикам - это кино максимально честное в своем жанре. И Андрей Игоревич Малюков делал все для того, чтобы никому не было стыдно за сделанную картину.
- Скажите, пожалуйста, а насколько часто, всегда ли, и насколько глубоко это ощущение того, что эту картину, или этот сериал, или этот спектакль будут смотреть?
- Насколько часто присутствует такое ощущение?
- На сколько это работа для зрителя? Или для себя? Или Вы просто выполняете волю режиссера?
- Я думаю, для меня по крайней мере, в первую очередь это разговор с самим собой. Если думать о том, кто, и как, и сколько, и как успешно, и как по рейтингу все это дело будет смотреть, слушать, читать, то это путь очень короткий и тупиковый.
- Нет-нет, я имею ввиду не рейтинг. Извините, я может быть, не правильно выразился. Я имею ввиду другое. Поверит ли зритель в Вашу честность? В Вашу игру, в Вашего героя, он не обязательно должен быть положительным. Вы играли и на редкость неприятных, мягко говоря, типов. С этого даже Вы в чем-то начинали. Ваша карьера практически с этого начиналась. Чувствуете ли Вы ответственность перед зрителями за то, что Вы им показываете?
- Конечно, да. В такой транскрипции Вашего вопроса отвечу - «ДА». Ответственность есть. В первую очередь, наверное, она лежит в рамках этики. Ибо можно играть хороших, можно играть плохих, можно играть очень плохих и очень неприятных типов, главное, чтобы… говорю уже языком Житинкина, начинаю себя ловить на этом. Главное, чтобы не было обаяния зла. Обаяния зла, которое переходит в некую философию и может заворожить зрителя. Вот главное, чтобы этого не было потому, что зло, оно по природе по своей отвратительно. И, каким бы не был обаятельным артист, его детище, его персонаж, главное, чтобы в конце у зрителя не было смещения акцентов что хорошо и что плохо.
- Но это чисто голливудская проблема. Т.е. мошенник может быть обаятельным, а вот, скажем, герой «Молчания ягнят» обаятельным быть не должен.
- Ну, как сказать. Он же все равна обаятельный. И в этом одновременно говоря все это я ловлю себя на том, что я сам себя могу ударить по другой руке, потому, что ну разве он обаятелен, Энтони Хопкинс? Ну, чудовищно обаятелен. Ну, вот именно чудовищно.
- Хопкинс - да, а Ганибал Лектор?
- Сам по себе, Вы имеете ввиду исторический персонаж?
- Нет, не исторический, я имею ввиду кого показывает Энтони Хопкинс. То, что он играет великолепно – да, конечно, без сомнения.
- Ну, опять таки, наверное, есть смысл поговорить о зазоре между артистом и его персонажем. То, как это делает Энтони Хопкинс – это безумно обаятельно, но в результате, сам этот персонаж у нас ничего кроме ощущения озноба по коже вызывать не может. Вот это большая разница.
- Очень хорошо, что Вы заговорили о Житинкине потому, что здесь прямой мостик к Вашему самому, наверное, отвратительному персонажу, которого Вы играли. Я думаю, что Вас замучили этими вопросами, но не говорить об этом нельзя. Это, конечно Чикатило. Мне интересно даже не то, как Вы сыграли. Об этом уже много написано, много обсуждено, а вот как Вы согласились на эту роль?
- Главное, что никто не видел этого, что самое удивительное (смеется). Все об этом говорят, все об этом спрашивают, но никто не видел этого спектакля. Мы в Москве сыграли его один раз. Это пример совершенно потрясающего, как это называется в бизнесе…, поскольку у вас холдинг, в том числе, и «Бизнес FM» входит в Вашу компанию … Это с точки зрения менеджмента, продвижения продукта, это просто гениальный пиарщик . Андрей Житинкин – это гениальный пиарщик. Говорю на всю страну. Ничтоже сумеашися . Потому что, ну как, один раз сыграли в музее Маяковского и об этом, ну просто, ну , мертвый журналист не спросит, да даже, наверное, если мог бы – и мертвый бы спросил. А подводя итог разговору про Житинкина , что сказать, почему согласился. Потому, что тогда, когда он предложил мне эту роль, собственно, выбирать было особо не из чего. С точки зрения провокации – да, безусловно, это была очень провокативная роль, но я для себя всегда держал в голове одно, как сыграть так, чтобы это не было привлекательно. Не смотря на то, что портретное сходство между мной и Чикатило, в общем-то, очень далекое.
- Ну, нет, скажем прямо, его нет.
- Его просто нет. Да.
- И чтобы не было обаяния зла, о котором Вы только что говорили.
- Ну, скажем так, это разговор не на последние 30 секунд перед рекламой.
- Хорошо. Мы, может быть, его продолжим - может быть -нет. У нас достаточно много тем. Мы делаем маленький перерыв.
Киноуспех – 30.
- Добрый вечер, уважаемые радиослушатели. Радиостанция «Кино FM», частота 98 ровно и еженедельник «Аргументы и факты» продолжают совместный проект «Киноуспех-30». В рамках этого проекта в гости к нам придут ровесники «Аргументов и фактов» , 30-летние актеры, звезды российского кино. Веду передачу я, Андрей Гаврилов, и сегодня у нас в гостях звезда российского кино – Даниил Страхов.
Добрый день, Даниил.
- Добрый день.
- И я сразу хочу сказать, почему я назвал Даниила Страхова «звездой». Довольно забавно. Мы давно его знаем, как актера, но еще недавно мы это поколение называли подающими надежды или видными, известными, заметными, как угодно. И вдруг в одночасье они стали звездами. В том числе и Вы. Как Вам этот новый звездный статус?
- На самом деле, что касается поколения, то, как раз мое поколение очень часто называли и сам я, на самом деле, раньше так говорил, называли «потерянным поколением», потому, что мы еще помним Брежнева, плакали, можно сказать, на его могилке… Я был очень впечатлительным мальчиком… Вся страна развалилась на наших глазах, когда мы, собственно говоря, становились мальчиками, юношами, мужчинами… Поэтому, когда все начало куда-то нестись, бежать и стремиться, у нас не было ни какого-то багажа, для того, чтобы уже на основе некого опыта оседлать коня и нестись вместе со всей страной. И мы как-то так, я бы сказал, что имеем право в чем-то называться «потерянным поколением». Поэтому, когда Вы говорите о том, что мы какие-то новые «звезды», мы успешные… для мен это вообще какая-то такая дикость.
- Вы знаете, это не столько я говорю. Я сейчас цитирую Ваших многочисленных поклонников, Ваших зрителей, тех, кто пишет о Вас в Интернете. Я посмотрел статьи, которые были посвящены Вам, Вашему творчеству. Я специально обратил внимание. Скажем, в 90-х годах общее количество статей, Вам посвященных, было очень небольшим. Были статьи, где Вы упоминались, но вот специально Вашему творчеству, практически ничего посвящено не было. А вот теперь наоборот, очень мало статей, где Вы бы, походя, упоминались, но много статей, где разбираются Ваши привычки, Ваша личная жизнь. Это что, плата за звездность?
- Т.е., по-прежнему, разбирать нечего. (Смеется)
- А давайте посмотрим. Есть или нет. Что такое успех, по-вашему? Раз уж наша программа называется «Киноуспех». Что такое успех? Не обязательно Ваш, а в принципе, философски…
- Успех – это вообще такой мыльный пузырь. Потому, что, тем более, в моей профессии. Успех - это сегодня успех, а завтра – забвение. Успех – это что-то такое … такая зажженная свечка какая-то там, не знаю, софит, который завтра может перегореть. Я очень внимательно и с интересом, скажем так, отношусь ко всему, что связано с моей профессией, ибо, что такое успех с точки зрения актерства? Вышел какой-нибудь повторный показ на каком-нибудь канале того, что когда-то было успешно. Зрители про тебя вдруг неожиданно вспомнили, телезритель, и, на протяжении следующих двух недель ты успешен в смысле узнавания на улице, в смысле того, что тебе уступают место в очереди, на таможне и т.д. и т.п. Проходит еще две недели, и этот успех уже никому не нужен, потому, что вышел какой-то новый сериал и потому, что тебя замылили другие лица. Это что, успех?
- Это популярность скорее.
-Тогда, что такое успех?
- Это я спросил.
-Давайте вместе порассуждаем на эту тему, потому, что для меня , честно говоря, приглашение сюда:
А – приятно;
Б – успех 30-летних артистов – это лишь повод для разговоров. Потому, что лично для меня никакого успеха с большой буквы, с позолотой, на постаменте, все аплодируют и чепчик в воздух бросают – нет.
- Вот это я и хотел спросить. С одной стороны, например, есть супер-популярный в свое время, если помните, Леня Голубков.
- Ну да.
- Наверное, некоторое время популярнее лица не было.
- Но даже, наверное, популярнее президентов.
- Всех. Ну еще бы, халява. А с другой стороны есть… Ну, не знаю даже с кем сравнить. Я специально не буду называть наших актеров. Ну, например, Джон Малкович. Он ведь не так популярен, как ни странно, как Леня Голубков, но он явно успешен. В чем эта грань? Где она?
- Это как-то внутри все должно проходить у человека. Лично я много делаю для того, чтобы не быть успешным. Скажу вам честно. И этим очень многих раздражаю. В том числе и вашего брата журналиста, скажем так, тележурналиста. Почему? Потому, что я очень часто отказываю в интервью не потому, что я такой умный, красивый и замечательный и так много у меня работы, что прямо, ей богу, нет времени. Это все я им говорю, чтобы они не обижались. Но на самом деле, я отказываю часто потому, что говорить уже не о чем. Как Вы совершенно верно сказали в начале разговора, есть статьи, которые в очередной раз разбирают какую-то там мою жизнь, повторяя из пустого в порожнее то, о чем все уже давно должны знать, кому это интересно, а остальным в очередной раз читать про все про это, и мне об этом говорить не более, чем противно.
- Значит ли это, что не хватает профессиональных статей, профессиональных отзывов, разборов именно того, что касается работы, а не жизни?
- Совершенно верно. Не хватает профессиональных разговоров. Я бы с радостью потратил время на то, чтобы со мной поговорили серьезно о каких-то моих работах, и, далеко не всегда хороших, и, далеко не всегда стоящих в топе полных метров. Но, на самом деле, вот только что вышел фильм «Мы из будущего». Картина, с моей точки зрения, заслуживает всякого внимания с точки зрения настоящей нашей кинокритики. Может, я что-то пропустил? Может, просто у меня роль не главная, поэтому, все эти разговоры мимо меня прошли? Очень может быть. Но такой попытки со стороны журналистов, тем не менее, не было.
- Вы знаете, смешно с этим фильмом получилось, потом, что, тем не менее, если я правильно помню, в первую или даже во вторую, что намного важнее, неделю проката, этот фильм резко выбился вперед и, если не журналисты, то уж по крайней мере зрители его оценили.
- Мало того, я точно знаю, что было очень хорошее «сарафанное радио». И все те мои друзья, друзья моих друзей, знакомые, просто не знакомые люди, которые подходили ко мне говорили: «Даниил, какой замечательный фильм. Мы сказали всем вокруг, всем знакомым, что хороший фильм». И вот как раз Ваш брат – журналист, опять таки, простите, что о Вас в третьем лице, Андрей, не поддержал эту историю успеха, опять таки.
- А Вам нравился фильм до того, как он был сделан? До окончания съемок? Во время подготовки, во время, когда Вы читали сценарий, Вы понимали, что получится хороший фильм?
- Я понимал, что там очень крепкая драматургическая основа. История о том, как четыре парня проваливаются во времени, она, с точки зрения рассказа, с точки зрения истории – очень интересна. Но на самом деле, если говорить честно и откровенно, какие-то сцены дописывались на коленке во время съемок уже. Поэтому. Это не был уже некий такой законченный фолиант, запечатанный семью печатями и, не подступись, там каждое слово – это канон. Такого не было. Он был очень крепок с точки зрения изначальной основы. И съемки были очень сложные.
-Физически, да?
-Физически, именно физически. Именно, с точки зрения того, что нужно было не соврать, не только когда ты там ползешь по-пластунски и не должен отпячивать задницу, потому, что ты играешь профессионала. А я , между прочим, в армии не служил и я этого не скрываю, поэтому, для меня это было, может быть, вдвойне - втройне сложно. Но и потому, что лично на мне, не знаю как на других, может быть, кто-то к этому относится легче, и, может быть, в чем-то это правильно, но, как мне кажется, не в данном случае. И тяжело потому, что на мне лежала ответственность за то, что эту картину могут посмотреть родители моих родителей, старики, ветераны, и не смотря на то, что это некая фантастическая история, в ней очень много серьезных посылов, как молодому поколению, так и по отношению к нашим старикам - это кино максимально честное в своем жанре. И Андрей Игоревич Малюков делал все для того, чтобы никому не было стыдно за сделанную картину.
- Скажите, пожалуйста, а насколько часто, всегда ли, и насколько глубоко это ощущение того, что эту картину, или этот сериал, или этот спектакль будут смотреть?
- Насколько часто присутствует такое ощущение?
- На сколько это работа для зрителя? Или для себя? Или Вы просто выполняете волю режиссера?
- Я думаю, для меня по крайней мере, в первую очередь это разговор с самим собой. Если думать о том, кто, и как, и сколько, и как успешно, и как по рейтингу все это дело будет смотреть, слушать, читать, то это путь очень короткий и тупиковый.
- Нет-нет, я имею ввиду не рейтинг. Извините, я может быть, не правильно выразился. Я имею ввиду другое. Поверит ли зритель в Вашу честность? В Вашу игру, в Вашего героя, он не обязательно должен быть положительным. Вы играли и на редкость неприятных, мягко говоря, типов. С этого даже Вы в чем-то начинали. Ваша карьера практически с этого начиналась. Чувствуете ли Вы ответственность перед зрителями за то, что Вы им показываете?
- Конечно, да. В такой транскрипции Вашего вопроса отвечу - «ДА». Ответственность есть. В первую очередь, наверное, она лежит в рамках этики. Ибо можно играть хороших, можно играть плохих, можно играть очень плохих и очень неприятных типов, главное, чтобы… говорю уже языком Житинкина, начинаю себя ловить на этом. Главное, чтобы не было обаяния зла. Обаяния зла, которое переходит в некую философию и может заворожить зрителя. Вот главное, чтобы этого не было потому, что зло, оно по природе по своей отвратительно. И, каким бы не был обаятельным артист, его детище, его персонаж, главное, чтобы в конце у зрителя не было смещения акцентов что хорошо и что плохо.
- Но это чисто голливудская проблема. Т.е. мошенник может быть обаятельным, а вот, скажем, герой «Молчания ягнят» обаятельным быть не должен.
- Ну, как сказать. Он же все равна обаятельный. И в этом одновременно говоря все это я ловлю себя на том, что я сам себя могу ударить по другой руке, потому, что ну разве он обаятелен, Энтони Хопкинс? Ну, чудовищно обаятелен. Ну, вот именно чудовищно.
- Хопкинс - да, а Ганибал Лектор?
- Сам по себе, Вы имеете ввиду исторический персонаж?
- Нет, не исторический, я имею ввиду кого показывает Энтони Хопкинс. То, что он играет великолепно – да, конечно, без сомнения.
- Ну, опять таки, наверное, есть смысл поговорить о зазоре между артистом и его персонажем. То, как это делает Энтони Хопкинс – это безумно обаятельно, но в результате, сам этот персонаж у нас ничего кроме ощущения озноба по коже вызывать не может. Вот это большая разница.
- Очень хорошо, что Вы заговорили о Житинкине потому, что здесь прямой мостик к Вашему самому, наверное, отвратительному персонажу, которого Вы играли. Я думаю, что Вас замучили этими вопросами, но не говорить об этом нельзя. Это, конечно Чикатило. Мне интересно даже не то, как Вы сыграли. Об этом уже много написано, много обсуждено, а вот как Вы согласились на эту роль?
- Главное, что никто не видел этого, что самое удивительное (смеется). Все об этом говорят, все об этом спрашивают, но никто не видел этого спектакля. Мы в Москве сыграли его один раз. Это пример совершенно потрясающего, как это называется в бизнесе…, поскольку у вас холдинг, в том числе, и «Бизнес FM» входит в Вашу компанию … Это с точки зрения менеджмента, продвижения продукта, это просто гениальный пиарщик . Андрей Житинкин – это гениальный пиарщик. Говорю на всю страну. Ничтоже сумеашися . Потому что, ну как, один раз сыграли в музее Маяковского и об этом, ну просто, ну , мертвый журналист не спросит, да даже, наверное, если мог бы – и мертвый бы спросил. А подводя итог разговору про Житинкина , что сказать, почему согласился. Потому, что тогда, когда он предложил мне эту роль, собственно, выбирать было особо не из чего. С точки зрения провокации – да, безусловно, это была очень провокативная роль, но я для себя всегда держал в голове одно, как сыграть так, чтобы это не было привлекательно. Не смотря на то, что портретное сходство между мной и Чикатило, в общем-то, очень далекое.
- Ну, нет, скажем прямо, его нет.
- Его просто нет. Да.
- И чтобы не было обаяния зла, о котором Вы только что говорили.
- Ну, скажем так, это разговор не на последние 30 секунд перед рекламой.
- Хорошо. Мы, может быть, его продолжим - может быть -нет. У нас достаточно много тем. Мы делаем маленький перерыв.
-
Hel - Site Admin
- Posts: 3551
- Joined: Sun 15 May 2005, 10:07
- Location: Киев, Украина
by Mystery girl » Thu 27 Mar 2008, 17:33
Часть 2.
- (АГ) Итак, мы вернулись в нашу студию, студию Кино FM. У нас в гостях сегодня Даниил Страхов. Мучаю вопросами, вашими в том числе вопросами, уважаемые слушатели, я, Андрей Гаврилов. Мы только что закончили обсуждать вопрос обаяния зла, привлекательности зла – не философски, а в том, что показывает актер, актерского мастерства. Но прежде чем дальше углубиться в эти философские проблемы, вот в эти философские чащи, мы должны, конечно, передать Даниилу ваши вопросы, которые мы нашли на различных наших сайтах: сайтах Кино ФМ и сайте еженедельника «Аргументы и факты».
Итак, Даниил, голос народа. Вопрос от читательницы Ирины, телефон 8-926-521: «Если в Голливуде можно прославиться и некрасивому актеру, Вупи Голберг, Барбаре Стрейзанд, то у нас же сейчас можно прославиться в кино только имея смазливую мордашку, и вы – один из таких красавчиков. Как вы думаете, не имея такой привлекательной внешности, можно ли сниматься в рейтинговом кино?»
- (ДС) Отвечаю. Такие артисты, как Панин-старший, Панин-младший, такие артисты, как не знаю там – Гоша Куценко тоже, по-моему, не писаный красавец, насколько мне…
- (АГ) Осторожно, он сильный человек! (смеется)
- (ДС) Я думаю, что он будет рад услышать, что он, в общем-то, не, как это там написано, «смазливое личико».
- (АГ) Да, что-то в этом роде.
- (ДС) Вот, да.
- (АГ) Мордашка.
- (ДС) Мордашка.
- (АГ) Мордашка Гоши Куценко – это хороший вопрос.
- (ДС) Ну это да, это как-то, по-моему, в общем, вещи абсолютно несовместные. А если вы считаете меня «смазливой мордашкой», то Бога ради, ну тут нет смысла об этом спорить, потому что это вопрос «нравится - не нравится», а об этом спорить просто бессмысленно. Что касается успешности тех или иных артистов у нас в нашем новом российском кино, я бы с вами поспорил, вот, так сказать, даже на примере этих трех-четырех уважаемых мною людей.
- (АГ) Я еще от себя добавлю уважаемой Ирине, если можно, что с моей точки зрения, Вупи Голберг – она, конечно, не смазливая мордашка, но абсолютно красивая женщина.
- (ДС) Абсолютно с вами согласен. А уж если говорить про Барбару Стрейзанд, то уж вообще, можно, так сказать, просто…
- (АГ) Закрыть глаза…
- (ДС) И поднять руки вверх.
- (АГ) Вопрос от читателя Сергея, телефон 8 – 916-242: «Даниил, в основном вас знают по сериалам. Не боитесь ли вы навсегда остаться «сериальной звездой»? Заворотнюк, Носков так навсегда и останутся няней и домработником. Сталкиваетесь ли вы с такой проблемой в вашем творчестве?».
- (ДС) Слава Богу, нет, потому что помимо каких-то сериальных работ, которые, чем дальше, тем честно говоря становятся все меньше, с точки зрения количества серий я имею ввиду, не боюсь, потому что в моей творческой биографии, если можно так сказать, если это не будет выглядеть на бумаге потом очень высокопарно, есть такие режиссеры как Малюков, который только что выпустил «Мы из будущего», напоминаю; как Рогожкин, у которого я снялся уже в двух картинах: первая – это «Перегон», а вторая – это «Игра», которая вот должна летом появиться на наших экранах. Я снимаюсь у таких режиссеров, как Урсуляк, и если говорить об этом, то, так сказать, ну да – было разное в моей биографии, и если вы думаете, что артисты старшего поколения снимались только в полных метрах, то это не так, потому что они тоже снимались в телевизионных картинах и в телевизионных спектаклях. Меняется время – меняются форматы. Другое дело, что они не всегда честные с точки зрения конечного результата, конечного продукта. Но лично я стараюсь всегда быть по отношению к своему материалу, к своей роли максимально честным и отдаваться, уж если уж ввязался, то отдаваться до конца. Другое дело, что отдаюсь все реже и реже (смеется). Тут уж дело другое.
- (АГ) Скажите пожалуйста, вот по этим вопросам и миллионам подобным вопросам, которые задают разным актерам, режиссерам, прослеживается очень странная тенденция: с одной стороны, сериалы, вроде бы, все практически смотрят, с другой стороны все их ругают. Как в свое время, в советское время – вряд ли вы это помните, ругали журнал «Крокодил», но была такая шутка, что все делятся на тех, кто его его читает, и тех, кто его читает, когда другие не видят. Так и здесь получается, что все готовы бросить камень в актера, снимающегося в сериале, но тогда вопрос: откуда они видели вас в этом сериале? Значит, они вас смотрели.
- (ДС) Откуда они знают, что там снимался…
- (АГ) Но это они могут знать из газет, да, а откуда они вас видели?
- (ДС) Ааа… во-первых, это…
- (АГ) Почему такое отношение к сериалам, по-вашему?
- (ДС) Это знаете, в театре, для того, чтобы создать «гур-гур», артисты говорят: «Ну о чем еще говорить, если не о чем говорить; о чем еще говорить, если не о чем говорить», – вот это, собственно говоря, избитая «мыльная» тема – кинуть камень в артиста, который снимается в сериале. Во-первых, сериал-сериалу рознь. У нас, опять-таки говорю об этом постоянно – уже устал, потому что это такая, как сказать, «порочная тема». Что такое сериал? У нас в программе телепередач, в любом журнале, «сериал» называют все. У нас «17 мгновений весны» - сериал, «Бедная Настя» - сериал, «Няня» - сериал, «Ликвидация» - сериал, у нас все сериал. «Рабыня Изаура» у нас тоже, разумеется, «сериал». Но…
- (АГ) Насчет «Рабыни Изауры» трудно спорить, это действительно сериал (смеется).
- (ДС) Вот в том-то и дело, что никто не спорит, что «Рабыня Изаура» - сериал, но что касается такого профессионального и точного словосочетания, как «многосерийный телевизионный художественный фильм», «МХТФ», оно абсолютно ушло из нашего обихода, в том числе, благодаря телевизионщикам, которые сами вытеснили его за пределы своего профессионального сленга – а зря! И соответственно теперь, у нас в сериалах снимаются, разумеется, все, потому что все, так или иначе, имеют дело с телевидением, с телевидением не иметь дело, в общем-то, практически невозможно, как и с радио.
- (АГ) Невозможно почему, для раскрутки? Для денег? Для чего?
- (ДС) Потому что, допустим, не только для этого. Кому-то и для этого тоже, безусловно, да, наша профессия подразумевает некую публичность. И когда тебя зовут раз, второй, третий, десятый, двадцатый, куда-нибудь там в ящик, в какую-нибудь программу «Добрый день», ты двадцать раз отказываешься, на двадцать первый раз – идешь, потому что у тебя информационный повод, потому что ты должен поддержать картину, потому что то, потому что сё. В этом нет ничего плохого. Потерял мысль. Что касается сериалов…
- (АГ) Сериальности, многосерийных художественных телевизионных фильмов…
- (ДС) А, вот, вот! Почему невозможно еще, потому что не всякая роль может быть рассказана в полном метре. Не всякая роль, не всякое произведение укладывается в полный метр. Да, конечно, бывают варианты, когда наоборот растягивают все.
- (АГ) Вы знаете, никто не спорит с тем, что, и это мы видим в последнее время все чаще и чаще, что назовем условно «художественное кино» просто, что серии, или даже двух серий мало. Мы видим, как выходят режиссерские полные версии старых, вроде бы не очень длинных фильмов, мы видим, как некоторые экранизации растягиваются Бог знает на сколько, и Слава богу, я говорил про другое – почему отношение у наших зрителей в общем такое, что это второсортная работа?
- (ДС) Я думаю, что это отношение не у телезрителей. Я думаю, что это отношение во многом навязано СМИ, и самими продюсерами, которые, особенно раньше, вот как-то очень с большим недоверием относились к артистам, актерам, которые начинали свои какие-то творческие дела с больших забегов. Вот. На самом деле я их понимаю. Могу сказать одно, что последние полгода, включая ящик, я начинаю обращать внимание на то, что то, о чем они говорили, а они говорили о том, что у нас будет постепенное разделение между сериальными актерами и киношными, постепенно это разделение начинает происходить. Потому что, даже вот, опять-таки профессиональный сленг, актерская органика у артистов в ящике в дневное время, я имею ввиду сериалы дневного показа, и у артистов, скажем так, снимающихся либо в полных метрах, либо в телевизионных фильмах, таких как, там не знаю, «Ликвидация», если говорить про новые; «Идиот»; не знаю там, чтобы никого не обидеть, какой еще назвать телесериал, там не знаю, другого телеканала, короче говоря, вы меня поняли. Актерская органика начинает меняться на две таких, я бы не сказал полюсных, но все-таки чувство себя «в кадре» у этих людей разное.
- (АГ) Ну в общем это видим на примере, ну самый яркий пример – это, конечно, американские сериалы, американские актеры, очень много актеров которые пользуются фантастической популярностью в Америке, но мы их не видим, потому что это чисто телевизионные актеры. И в этой связи, кстати, у нас еще есть вопрос от Владимира, телефон 8 – 912-356: «Трудно ли быть вообще сериальным актером, не мешает ли это взрослению актера?». Сначала я не придал значение этому вопросу, но теперь ведь подумал, у вас же очень удачно в чем-то сложилась актерская жизнь: вы начали не с сериалов, у вас был театр, у вас были, пусть небольшие, но несериальные роли. Если уж идет такое разделение, то вы как раз начали, как бы, с другой стороны баррикад. Вот если бы вы начали все время сниматься в сериалах, мы сейчас не будем обсуждать терминологию, но тем не менее, в сериалах, труднее было бы стать опытным, зрелым, взрослым актером?
- (ДС) Я не скажу, что я стал «опытным, зрелым, взрослым актером». Мешает - не мешает… Вопрос относительный, сложно сказать. Скажем так, когда я снимался в долгоиграющих сериалах, таких как «Талисман Любви», «Бедная Настя», а потом, потом уже, благодаря там, опять-таки, той же самой «Бедной Насте», меня позвал к себе Рогожкин, еще возникли какие-то другие полные метры, мне было дико тяжело, потому что способ существования и возможность сыграть вот это только здесь, она резко сократилась, ибо так у тебя есть, условно говоря, 100 серий, ты здесь не дотянул – но ты знаешь, что в следующей сцене возьмешь. У тебя есть возможность долгой дистанции, и там есть свои задачи: разложиться по всей роли, там свои какие-то сложности. А здесь, когда у тебя есть только там, условно говоря, 20 минут экранного времени, твоего, лично твоего, тебе нужно сыграть всю роль. Вот попробуй, сделай это! Если ты этого не сделаешь сейчас, то у тебя не будет второй попытки, как в театре, как в долгоиграющих сериалах.
- (АГ) Вот я только хотел спросить, вы предупредили мой вопрос. То есть это получается, что в театре в таком случае еще сложнее? Потому что там нужно каждый раз, я не говорю про спектакли, которые шли один раз всего, там же каждый раз у вас такое отсутствие возможности, отсутствие дубля. В полном метре 20 минут, тем не менее, ну вот…
- (ДС) Ну как посмотреть! С одной стороны да, с другой стороны завтра у тебя опять будет этот спектакль, у тебя будет этот дубль на другом зрителе. Да, сегодня не получилось, а завтра получится.
- (АГ) То есть кино в чем-то сложнее?
- (ДС) В этом, безусловно, сложнее. Потому что тебе нужно… Кино, вообще, - это искусство концентрации. Потому что тебе нужно вот прямо вот выставить вот именно в этот момент, в это время, вот именно в этих обстоятельствах. Там стоит, не знаю, Светик и разговаривает по мобильному телефону, здесь кто-то шуршит, там кто-то с кем-то спорит, выясняет какие-то отношения. Ты в этот момент должен собраться, до слова мотор, и сделать то, что хочет режиссер. Или не сделать того, что хочет режиссер, а сделать то, что ты считаешь нужным. Такое тоже бывает и, к сожалению, не всегда это происходит в сериалах. Бывает так, что ты не находишь общего языка с режиссером полнометражной картины. Бывает и так.
- (АГ) Кино сложнее, а что приятнее? Вот от чего у вас больше «актерский кайф»? Простите, ради Бога, за такое выражение. Но если мы берем три ипостаси: телевидение, кино, театр?
- (ДС) Я бы все-таки разделил актерскую профессию на две составляющих – театральную и киношную. Это два разных кайфа. Абсолютно два разных кайфа. Что касается театра, по прошествии уже, наверное, не одного года, когда я из театра ушел, могу сказать, что для меня театр существует только в некой малой сцене. Вот на малой сцене я чувствую себя комфортно и хорошо. Так было в спектакле «Петербург» по роману Андрея Белого в театре Гоголя, так было в «Безотцовщине», отчасти, в театре Гиттиса. А допустим, в Моссовете, где я тоже играл два года в «купце Веницианском» и в «Двенадцатой ночи», я так себя и не нашел – слишком большая сцена. Что-то как-то не вписался я в нее.
- (АГ) Именно сцена, не то что Шекспир?
- (ДС) Вот именно коробка. На Малой Бронной, как некий средний вариант между малой сценой и большой, ибо она ни большая, ни маленькая, ну вроде как ничего – нормально, можно. То есть вот это вот для меня, по тем, по крайней мере, временам, был некий мой коробочный максимум. А кино, ну…
- (АГ) Значит ли это, что вы откажетесь от большого театра, если вас позовут?
- (ДС) Обязательно, от Большого театра обязательно откажусь. (смеются). Потому что если я соглашусь – значит я сошел с ума.
- (АГ) А что из тетральных ролей у вас оставляют наиболее теплые воспоминания?
- (ДС) «Петербург» Андрея Белого, Николай Облеухов.
- (АГ) Вы за него, по-моему, получили свою первую премию, за эту роль?
- (ДС) Первую, и такую, в общем, наверное, самую дорогую. Потому что я получил ее, что называется, на вырост. До меня потом дошли, так сказать, какие-то там комиссионные слухи, из рук Женовача я получил ее, что вдвойне приятно, ибо для меня это – один из наиболее интересных театральных режиссеров нашей современной Москвы. На вырост, ибо когда комиссия фестиваля «Московские дебюты» смотрела все это, я играл безобразно. Я и потом-то играл не очень хорошо (смеется). Но тогда я был в таком железобетоне, что страшно было представить.
- (АГ) Давайте сделаем маленькую паузу именно на этой неожиданной ноте. (смеется).
- (АГ) Итак, мы вернулись в нашу студию, студию Кино FM. У нас в гостях сегодня Даниил Страхов. Мучаю вопросами, вашими в том числе вопросами, уважаемые слушатели, я, Андрей Гаврилов. Мы только что закончили обсуждать вопрос обаяния зла, привлекательности зла – не философски, а в том, что показывает актер, актерского мастерства. Но прежде чем дальше углубиться в эти философские проблемы, вот в эти философские чащи, мы должны, конечно, передать Даниилу ваши вопросы, которые мы нашли на различных наших сайтах: сайтах Кино ФМ и сайте еженедельника «Аргументы и факты».
Итак, Даниил, голос народа. Вопрос от читательницы Ирины, телефон 8-926-521: «Если в Голливуде можно прославиться и некрасивому актеру, Вупи Голберг, Барбаре Стрейзанд, то у нас же сейчас можно прославиться в кино только имея смазливую мордашку, и вы – один из таких красавчиков. Как вы думаете, не имея такой привлекательной внешности, можно ли сниматься в рейтинговом кино?»
- (ДС) Отвечаю. Такие артисты, как Панин-старший, Панин-младший, такие артисты, как не знаю там – Гоша Куценко тоже, по-моему, не писаный красавец, насколько мне…
- (АГ) Осторожно, он сильный человек! (смеется)
- (ДС) Я думаю, что он будет рад услышать, что он, в общем-то, не, как это там написано, «смазливое личико».
- (АГ) Да, что-то в этом роде.
- (ДС) Вот, да.
- (АГ) Мордашка.
- (ДС) Мордашка.
- (АГ) Мордашка Гоши Куценко – это хороший вопрос.
- (ДС) Ну это да, это как-то, по-моему, в общем, вещи абсолютно несовместные. А если вы считаете меня «смазливой мордашкой», то Бога ради, ну тут нет смысла об этом спорить, потому что это вопрос «нравится - не нравится», а об этом спорить просто бессмысленно. Что касается успешности тех или иных артистов у нас в нашем новом российском кино, я бы с вами поспорил, вот, так сказать, даже на примере этих трех-четырех уважаемых мною людей.
- (АГ) Я еще от себя добавлю уважаемой Ирине, если можно, что с моей точки зрения, Вупи Голберг – она, конечно, не смазливая мордашка, но абсолютно красивая женщина.
- (ДС) Абсолютно с вами согласен. А уж если говорить про Барбару Стрейзанд, то уж вообще, можно, так сказать, просто…
- (АГ) Закрыть глаза…
- (ДС) И поднять руки вверх.
- (АГ) Вопрос от читателя Сергея, телефон 8 – 916-242: «Даниил, в основном вас знают по сериалам. Не боитесь ли вы навсегда остаться «сериальной звездой»? Заворотнюк, Носков так навсегда и останутся няней и домработником. Сталкиваетесь ли вы с такой проблемой в вашем творчестве?».
- (ДС) Слава Богу, нет, потому что помимо каких-то сериальных работ, которые, чем дальше, тем честно говоря становятся все меньше, с точки зрения количества серий я имею ввиду, не боюсь, потому что в моей творческой биографии, если можно так сказать, если это не будет выглядеть на бумаге потом очень высокопарно, есть такие режиссеры как Малюков, который только что выпустил «Мы из будущего», напоминаю; как Рогожкин, у которого я снялся уже в двух картинах: первая – это «Перегон», а вторая – это «Игра», которая вот должна летом появиться на наших экранах. Я снимаюсь у таких режиссеров, как Урсуляк, и если говорить об этом, то, так сказать, ну да – было разное в моей биографии, и если вы думаете, что артисты старшего поколения снимались только в полных метрах, то это не так, потому что они тоже снимались в телевизионных картинах и в телевизионных спектаклях. Меняется время – меняются форматы. Другое дело, что они не всегда честные с точки зрения конечного результата, конечного продукта. Но лично я стараюсь всегда быть по отношению к своему материалу, к своей роли максимально честным и отдаваться, уж если уж ввязался, то отдаваться до конца. Другое дело, что отдаюсь все реже и реже (смеется). Тут уж дело другое.
- (АГ) Скажите пожалуйста, вот по этим вопросам и миллионам подобным вопросам, которые задают разным актерам, режиссерам, прослеживается очень странная тенденция: с одной стороны, сериалы, вроде бы, все практически смотрят, с другой стороны все их ругают. Как в свое время, в советское время – вряд ли вы это помните, ругали журнал «Крокодил», но была такая шутка, что все делятся на тех, кто его его читает, и тех, кто его читает, когда другие не видят. Так и здесь получается, что все готовы бросить камень в актера, снимающегося в сериале, но тогда вопрос: откуда они видели вас в этом сериале? Значит, они вас смотрели.
- (ДС) Откуда они знают, что там снимался…
- (АГ) Но это они могут знать из газет, да, а откуда они вас видели?
- (ДС) Ааа… во-первых, это…
- (АГ) Почему такое отношение к сериалам, по-вашему?
- (ДС) Это знаете, в театре, для того, чтобы создать «гур-гур», артисты говорят: «Ну о чем еще говорить, если не о чем говорить; о чем еще говорить, если не о чем говорить», – вот это, собственно говоря, избитая «мыльная» тема – кинуть камень в артиста, который снимается в сериале. Во-первых, сериал-сериалу рознь. У нас, опять-таки говорю об этом постоянно – уже устал, потому что это такая, как сказать, «порочная тема». Что такое сериал? У нас в программе телепередач, в любом журнале, «сериал» называют все. У нас «17 мгновений весны» - сериал, «Бедная Настя» - сериал, «Няня» - сериал, «Ликвидация» - сериал, у нас все сериал. «Рабыня Изаура» у нас тоже, разумеется, «сериал». Но…
- (АГ) Насчет «Рабыни Изауры» трудно спорить, это действительно сериал (смеется).
- (ДС) Вот в том-то и дело, что никто не спорит, что «Рабыня Изаура» - сериал, но что касается такого профессионального и точного словосочетания, как «многосерийный телевизионный художественный фильм», «МХТФ», оно абсолютно ушло из нашего обихода, в том числе, благодаря телевизионщикам, которые сами вытеснили его за пределы своего профессионального сленга – а зря! И соответственно теперь, у нас в сериалах снимаются, разумеется, все, потому что все, так или иначе, имеют дело с телевидением, с телевидением не иметь дело, в общем-то, практически невозможно, как и с радио.
- (АГ) Невозможно почему, для раскрутки? Для денег? Для чего?
- (ДС) Потому что, допустим, не только для этого. Кому-то и для этого тоже, безусловно, да, наша профессия подразумевает некую публичность. И когда тебя зовут раз, второй, третий, десятый, двадцатый, куда-нибудь там в ящик, в какую-нибудь программу «Добрый день», ты двадцать раз отказываешься, на двадцать первый раз – идешь, потому что у тебя информационный повод, потому что ты должен поддержать картину, потому что то, потому что сё. В этом нет ничего плохого. Потерял мысль. Что касается сериалов…
- (АГ) Сериальности, многосерийных художественных телевизионных фильмов…
- (ДС) А, вот, вот! Почему невозможно еще, потому что не всякая роль может быть рассказана в полном метре. Не всякая роль, не всякое произведение укладывается в полный метр. Да, конечно, бывают варианты, когда наоборот растягивают все.
- (АГ) Вы знаете, никто не спорит с тем, что, и это мы видим в последнее время все чаще и чаще, что назовем условно «художественное кино» просто, что серии, или даже двух серий мало. Мы видим, как выходят режиссерские полные версии старых, вроде бы не очень длинных фильмов, мы видим, как некоторые экранизации растягиваются Бог знает на сколько, и Слава богу, я говорил про другое – почему отношение у наших зрителей в общем такое, что это второсортная работа?
- (ДС) Я думаю, что это отношение не у телезрителей. Я думаю, что это отношение во многом навязано СМИ, и самими продюсерами, которые, особенно раньше, вот как-то очень с большим недоверием относились к артистам, актерам, которые начинали свои какие-то творческие дела с больших забегов. Вот. На самом деле я их понимаю. Могу сказать одно, что последние полгода, включая ящик, я начинаю обращать внимание на то, что то, о чем они говорили, а они говорили о том, что у нас будет постепенное разделение между сериальными актерами и киношными, постепенно это разделение начинает происходить. Потому что, даже вот, опять-таки профессиональный сленг, актерская органика у артистов в ящике в дневное время, я имею ввиду сериалы дневного показа, и у артистов, скажем так, снимающихся либо в полных метрах, либо в телевизионных фильмах, таких как, там не знаю, «Ликвидация», если говорить про новые; «Идиот»; не знаю там, чтобы никого не обидеть, какой еще назвать телесериал, там не знаю, другого телеканала, короче говоря, вы меня поняли. Актерская органика начинает меняться на две таких, я бы не сказал полюсных, но все-таки чувство себя «в кадре» у этих людей разное.
- (АГ) Ну в общем это видим на примере, ну самый яркий пример – это, конечно, американские сериалы, американские актеры, очень много актеров которые пользуются фантастической популярностью в Америке, но мы их не видим, потому что это чисто телевизионные актеры. И в этой связи, кстати, у нас еще есть вопрос от Владимира, телефон 8 – 912-356: «Трудно ли быть вообще сериальным актером, не мешает ли это взрослению актера?». Сначала я не придал значение этому вопросу, но теперь ведь подумал, у вас же очень удачно в чем-то сложилась актерская жизнь: вы начали не с сериалов, у вас был театр, у вас были, пусть небольшие, но несериальные роли. Если уж идет такое разделение, то вы как раз начали, как бы, с другой стороны баррикад. Вот если бы вы начали все время сниматься в сериалах, мы сейчас не будем обсуждать терминологию, но тем не менее, в сериалах, труднее было бы стать опытным, зрелым, взрослым актером?
- (ДС) Я не скажу, что я стал «опытным, зрелым, взрослым актером». Мешает - не мешает… Вопрос относительный, сложно сказать. Скажем так, когда я снимался в долгоиграющих сериалах, таких как «Талисман Любви», «Бедная Настя», а потом, потом уже, благодаря там, опять-таки, той же самой «Бедной Насте», меня позвал к себе Рогожкин, еще возникли какие-то другие полные метры, мне было дико тяжело, потому что способ существования и возможность сыграть вот это только здесь, она резко сократилась, ибо так у тебя есть, условно говоря, 100 серий, ты здесь не дотянул – но ты знаешь, что в следующей сцене возьмешь. У тебя есть возможность долгой дистанции, и там есть свои задачи: разложиться по всей роли, там свои какие-то сложности. А здесь, когда у тебя есть только там, условно говоря, 20 минут экранного времени, твоего, лично твоего, тебе нужно сыграть всю роль. Вот попробуй, сделай это! Если ты этого не сделаешь сейчас, то у тебя не будет второй попытки, как в театре, как в долгоиграющих сериалах.
- (АГ) Вот я только хотел спросить, вы предупредили мой вопрос. То есть это получается, что в театре в таком случае еще сложнее? Потому что там нужно каждый раз, я не говорю про спектакли, которые шли один раз всего, там же каждый раз у вас такое отсутствие возможности, отсутствие дубля. В полном метре 20 минут, тем не менее, ну вот…
- (ДС) Ну как посмотреть! С одной стороны да, с другой стороны завтра у тебя опять будет этот спектакль, у тебя будет этот дубль на другом зрителе. Да, сегодня не получилось, а завтра получится.
- (АГ) То есть кино в чем-то сложнее?
- (ДС) В этом, безусловно, сложнее. Потому что тебе нужно… Кино, вообще, - это искусство концентрации. Потому что тебе нужно вот прямо вот выставить вот именно в этот момент, в это время, вот именно в этих обстоятельствах. Там стоит, не знаю, Светик и разговаривает по мобильному телефону, здесь кто-то шуршит, там кто-то с кем-то спорит, выясняет какие-то отношения. Ты в этот момент должен собраться, до слова мотор, и сделать то, что хочет режиссер. Или не сделать того, что хочет режиссер, а сделать то, что ты считаешь нужным. Такое тоже бывает и, к сожалению, не всегда это происходит в сериалах. Бывает так, что ты не находишь общего языка с режиссером полнометражной картины. Бывает и так.
- (АГ) Кино сложнее, а что приятнее? Вот от чего у вас больше «актерский кайф»? Простите, ради Бога, за такое выражение. Но если мы берем три ипостаси: телевидение, кино, театр?
- (ДС) Я бы все-таки разделил актерскую профессию на две составляющих – театральную и киношную. Это два разных кайфа. Абсолютно два разных кайфа. Что касается театра, по прошествии уже, наверное, не одного года, когда я из театра ушел, могу сказать, что для меня театр существует только в некой малой сцене. Вот на малой сцене я чувствую себя комфортно и хорошо. Так было в спектакле «Петербург» по роману Андрея Белого в театре Гоголя, так было в «Безотцовщине», отчасти, в театре Гиттиса. А допустим, в Моссовете, где я тоже играл два года в «купце Веницианском» и в «Двенадцатой ночи», я так себя и не нашел – слишком большая сцена. Что-то как-то не вписался я в нее.
- (АГ) Именно сцена, не то что Шекспир?
- (ДС) Вот именно коробка. На Малой Бронной, как некий средний вариант между малой сценой и большой, ибо она ни большая, ни маленькая, ну вроде как ничего – нормально, можно. То есть вот это вот для меня, по тем, по крайней мере, временам, был некий мой коробочный максимум. А кино, ну…
- (АГ) Значит ли это, что вы откажетесь от большого театра, если вас позовут?
- (ДС) Обязательно, от Большого театра обязательно откажусь. (смеются). Потому что если я соглашусь – значит я сошел с ума.
- (АГ) А что из тетральных ролей у вас оставляют наиболее теплые воспоминания?
- (ДС) «Петербург» Андрея Белого, Николай Облеухов.
- (АГ) Вы за него, по-моему, получили свою первую премию, за эту роль?
- (ДС) Первую, и такую, в общем, наверное, самую дорогую. Потому что я получил ее, что называется, на вырост. До меня потом дошли, так сказать, какие-то там комиссионные слухи, из рук Женовача я получил ее, что вдвойне приятно, ибо для меня это – один из наиболее интересных театральных режиссеров нашей современной Москвы. На вырост, ибо когда комиссия фестиваля «Московские дебюты» смотрела все это, я играл безобразно. Я и потом-то играл не очень хорошо (смеется). Но тогда я был в таком железобетоне, что страшно было представить.
- (АГ) Давайте сделаем маленькую паузу именно на этой неожиданной ноте. (смеется).
-
Mystery girl - admin
- Posts: 345
- Joined: Tue 03 May 2005, 22:43
- Location: Moscow, Russia
by Hel » Thu 27 Mar 2008, 20:33
3 часть (последняя)
- Еще раз, добрый вечер, уважаемые радиослушатели. Мы продолжаем и, к сожалению, уже завершаем этот выпуск нашего проекта «Киноуспех-30», который осуществляется радиостанцией «Кино FM» совместно с редакцией еженедельника «Аргументы и факты». У нас в гостях, если кто только сейчас к нам подсоединился, Даниил Страхов.
Мы только что ответили на некоторые, вернее, Вы ответили только что на некоторые вопросы слушателей и читателей, которые я Вам передал. У нас есть еще несколько вопросов. Если будет время, мы, конечно, к ним еще вернемся. А пока мы вернемся к группе вопросов, к самой, наверное, большой группе вопросов, без которых нельзя обойтись. Это касается Ваших планов. Причем, то, что касается планов, конечно, делится на 2 группы – то, что снято, но мы еще не видели и то, что только снимается или будет сниматься. Очень много вопросов, связанных, как ни странно, со Штирлицем. Все-таки все любят этот старый, не скажу сериал, многосерийный телевизионный художественный фильм. У всех в памяти практически каждая минута этого фильма. Это один из тех немногих, может быть, из двух наших многосерийных фильмов вместе с «Местом встречи…» , которые все в свое время знали наизусть.
- Но, кстати говоря, простите, перебью. Я могу с Вами поспорить. Я, разумеется, для того, чтобы подготовиться к Исаеву не один раз пересматривал всего нашего Штирлица. Все 12 серий «17 мгновений весны». Могу сказать одно, Ваше утверждение, что каждый кадр нашим зрителем изучен и остался в его памяти, на самом деле это не так. Потому, что когда внимательно начинаешь смотреть, узнаешь столько нового, столько неожиданного, ибо, когда я помню, я был маленьким, 6-летним – 10-летним ребенком и просил бабушку и дедушку оставить меня на вечерний киносеанс «17 мгновений весны», и тогда запоем все это дело смотрел, да, конечно, впитывали всеми порами своего организма. А сейчас, как «С легким паром», идет как фон и всем кажется, что мы знаем все, а на самом деле, там очень много сцен, которые вылетают из памяти. Простите, Андрей, я Вас перебил.
-Нет-нет-нет. Мы же обсуждаем. Это же, слава Богу, не обмен лекциями. Я просто к тому, что можно не помнить сцены, можно не помнить реплики, но если вдруг в новом варианте, или в продолжении, или в приквеле, как теперь говорят, или вообще в параллельном кино что-то будет очень расходиться - у людей срабатывает какой-то звоночек - э…., стоп, а там было не так! Знаете, как в детстве : а в книжке по-другому.
- А в книжке по-другому, разумеется, в книжке по-другому, у Татьяны Лиозновой – по-другому, а у Урсуляка будет тоже по-другому. И я призываю всех зрителей запастись терпением некой такой терпимостью потому, что для того, чтобы было так же – это нужно чтобы мною глубоко уважаемый Вячеслав Васильевич Тихонов вдруг, как в сказке Ершова прыгнул в кипящую воду, омолодился, стал , условно говоря, 32-летним , как я и сыграл бы то, что должно было произойти с будущим Штирлицем, но 20 лет назад. Т.е., ну, я ж другой артист и Урсуляк – другой режиссер, поэтому любые попытки сравнивать, они на самом деле обречены изначально на неудачу потому, что ну не может быть так же. Потому, что прошло время, потому, что теперь так же снимать, как снимали тогда – нельзя. Потому, что если снять сейчас так же, как снимала тогда, 30 лет назад, или сколько уже, 40, Татьяна Лиознова - это будет невозможно смотреть, потому, что темпоритмы и телевидения и кино – все поменялось. И, извините, артисты тоже поменялись. Хуже – лучше – ну, уж какие есть.
- Ну, Вы знаете, Даниил, слава Богу. После того, что Вы сейчас сказали у меня появилось, ну, скажем так, дополнительное желание посмотреть то, что получится…
- Надежда, что это будет не так плохо, да? (смеется)
- Нет, надежда, что это будет не так. Потому, что идея того, что это будет просто осовремененный немножечко вариант того, в общем приводило немножко в ужас.
- Это точно будет не так потому, что изначально никто не собирался снимать так же и про то же. Потому, что эта история вообще не про Штирлица и к Штирлицу, по большому счету, имеющая весьма опосредованное литературное отношение. Это история про человека, который через 20 лет станет вот этим вот Штирлицем, которого все любят, который много молчит, который абсолютно закрыт от всего мира, который бесконечно одинок, на самом деле, в этом своем 12-серийном молчании. А этому парню еще до этого Штирлица расти и расти, плевать и плевать, шагать и шагать. У него будет там все. И любовь и ошибки и какие-то просчеты . Он на 20 лет легче.
- Вы мне напоминаете сейчас, вернее, не Вы, а Ваш рассказ мне напоминает замечательный сериал «Молодые годы Индианы Джонс».
- Отчасти, весьма возможно, что, понимаете, это в любом случае будет помимо любовной истории, помимо исторической нагрузки, это будет еще и авантюрная история, конечно. Без этого нам и не хочется просто-напросто потому, что Юлиан Семенов в первую очередь замечательный детективный писатель, а уж потом все остальное. И именно, что касается всех этих хитросплетений и авантюрных, как он все там замечательно прошел между Сциллой и Харибдой, вот это будет держать нашего зрителя помимо его романтических страданий. Его – я имею ввиду Исаевских.
- В свое время, по-моему, у Аркадия Райкина была фраза : «давайте коротЕнько пробежимся…». Так если мы с Вами коротЕнько пробежимся, просто потому, что, к сожалению, наша передача рано или поздно, но подойдет к концу. КоротЕнько пробежимся, поговорим о тех картинах, которые вроде бы практически уже закончены, сняты или, по крайней мере, съемки закончены, которые должны скоро выйти в прокат и стать доступными зрителям. Например, «Мика и Альфред». В свое время этот роман пользовался достаточно большой популярностью у нас.
- Вы знаете, я его тогда, когда он пользовался популярностью, пропустил и с большим удивлением вдруг, когда Владимир Фатьянов обратился ко мне с подобным предложением , я, честно говоря, когда открыл роман, я просто был шокирован тем, что вот это прошло мимо меня и что на такую нестандартную тему у нас сейчас, в наше время, снимают кино. Я был просто поражен.
- Скажите два слова, если можно, ну, не раскрывая тайну, не говоря, что убийца дворецкий, тем не менее, о чем фильм?
- О преступлении и наказании, если говорить в 2-х словах. В 3-х.
- Где-то я слышал уже этот сюжет (смеется). Хорошо, что такое «Последний вагон»?
- «Последний вагон» - это картина, вернее, пока только сценарий Татьяны Ховриной, который должен был запуститься в производство аж осенью прошлого года, но по тем или иным причинам, до конца которых я не знаю, этого до сих пор не произошло, и, честно говоря я не знаю че с ним происходит потому, что они давным-давно не выходили со мной на связь, предварительный договор, на данный момент, приостановлен и не смотря на то, что это очень любопытной была для меня история про такую какую-то антиутопию, я бы сказал. Как-то лихо там все написано Танечкой. Не знаю чего там и как. Я вот недавно Тане звонил что бы как-то т.с.: Я здесь! Я здесь! Я, конечно, уже Исаев, но не до конца (смеются). Опять таки, к разговору об опасности этой роли. Я все прекрасно понимаю, что потом, если фильм не получится, вернее так, фильм-то точно получится , потому, что Сергей Урсуляк – это замечательный режиссер , но если, скажем так, с точки зрения зрителей артист не дотянул, то мне конец, а если же артист дотянет, то на меня поставят такой штамп, который в свое время поставили, не хочу, опять таки, сравнивать себя с Вячеслав Васильевичем потому, что это просто невозможно, это наше все, это артист, которого я обажаю и просто боготворю, но, тем не менее, я точно знаю он после этой роли просто вешался от разговоров о Штирлице.
- Скажите, а вот когда Вы были в Берлине…
- Да, давайте, давайте, давайте…
- А что такое «Игра»? Эти сведения я почерпнул из интернета. Там просто вот есть проекты с Вашим участием, которые вот должны скоро выйти. Может, я что-то пропустил. Вот что такое «Игра», например?
- «Игра» - это новый фильм Александра Рогожкина, про то, как в две тысячи двадцать каком-то там году сборная России по футболу участвовала в чемпионате мира в финале. Больше, наверное, я говорить ничего не могу.
- Но заинтриговали Вы всех здорово.
- Потому, что иначе мне могут продюсеры и по голове дать. Я просто не помню что можно говорить, а что нельзя. У меня там небольшая роль, такая, я бы даже сказал, в общем-то, характерная. Что неожиданно для какого-то такого киношного меня. И, очень радостно потому, как у Рогожкина в «Перегоне» я такой, в общем-то, герой-герой, правда, все время молчащий, что было, кстати, тоже очень тяжело все время ходить и молчать. А здесь он такой прям какой-то персонаж, Азиз, ассириец, в общем-то там по-Рогожкински все очень тонко. Я бы сказал так, потому, что Рогожкин – это, конечно, это Рогожкин.
- Ну, по-моему, Вы обеспечили по крайней мере на несколько дней приход людей в кинотеатры к Вашему фильму, так что продюсеры Вам голову точно не оторвут. Вы упомянули в нашем разговоре несколько режиссеров, с кем Вы работали. Я понимаю, что вопрос достаточно деликатный, но, на сколько разные это режиссеры. Ведь в принципе так внешне что Урсуляк, что …
- Все похожи?
- Нет, наоборот, видишь, что они столь различны, даже интересно. Человек, который работал с такими разными людьми, как каждый раз Вы влезали в эту «новую шкуру»? Рогожкин и Урсуляк, да, очень похожи, но, при этом безумно разные, фантастически, т.е. вообще их объединяет только то, что режиссеры и то, что они работают здесь.
- На «Р» начинается, на «Р» заканчивается. Да.
- Урсуляк не на «Р»
- Р-Е–Ж–И–С–С–Е–Ры.
Это, опять таки, если возвращаться к разговору про то, вредят ли мне сериальные работы, как вообще я из этого всего выплываю, стыдно мне или не стыдно, вот этот весь блок вопросов, он на самом деле утыкается и можно на него ответить просто: Урсуляк, Малюков, Рогожкин, Эшпай. Мне к 32-м годам повезло работать с такими замечательными и абсолютно, действительно, это как четыре угла одного квадрата, режиссерами.
- Я еще добавлю пятый, я не оцениваю их, хороший - плохой, но то, что абсолютно другой – это точно. Наумов.
- Наумов. Абсолютно другой.
- Совершенно, как бы пятая опора, скажем так, в четырехугольнике.
- Поэтому, конечно же, мне очень повезло. Ко всем этим людям я отношусь с глубочайшим уважением, а тех, кого не назвал, пусть Бога ради не обижаются, потому, что вообще, чем дольше я там в этой рамочке стою, тем больше я понимаю на сколько это сложнейшая, неблагодарнейшая, тяжелейшая профессия, которая на «Р» начинается, на «Р» заканчивается. Артистам, не то, чтобы легче – по-другому. Это совсем другая какая-то кухня там внутри происходит. Но мне несказанно повезло и работать с Рогожкиным, который вообще с артистом не разговаривает. Вообще. К нему подходишь, говоришь:
- Александр Владимирович, давайте поговорим про эту сцену.
- Даниил, ну там же все написано, ну Вы же умный человек….
Думаешь, действительно, может я правда умный? Ну ладно, пойду подумаю.
- Но по крайней мере все написано.
- Но там, действительно, все написано. Рогожкин так пишет сценарии, что в общем, когда вчитываешься повнимательней, то понимаешь, что разговаривать больше не о чем, главное там читать все и находить. Урсуляк – совершенно другой режиссер. Актерский просто вот , не знаю, в кубе актерский режиссер. С которым болтаешь, наоборот, без умолку, ля-ля-ля, ля-ля-ля-ля, о всем, о чем угодно, только не о …, а потом ты понимаешь, что ты на самом деле уже давным-давно настроился на сцену и он тебе говорит: « А теперь в кадр!» И ты приходишь абсолютно готовый, хотя, казалось бы, порхал с ним в каких-то других империях. Так можно говорить сейчас про многих – многих – многих. Малюков очень такой молчаливо – легкий? Я не знаю какой он. Тоже режиссер, с одной стороны немногословный, с другой стороны – точно знающий что он хочет и всегда готовый выслушать тебя до конца и попробовать сделать так, как хочешь ты. Всегда. У тебя всегда есть шанс на дубль. Хотя, казалось бы, он настолько там еще, если это батальная какая-то сцена, это все заморочено с танками, с пушками, и ты понимаешь, что на тебя на самом деле времени быть не должно. А у него всегда на тебя находится время.
- Скажите, пожалуйста, возвращаясь к самому началу нашей беседы, можно ли сказать, что частично это успех то, что ты работаешь не с одним режиссером, который тебя полюбил, поверил, не то что как-то вы там подружились, а вот то, что в тебя начинают верить, тебя начинают приглашать самые разные люди.
- Я бы не сказал, что это успех. Это большая удача. Это актерская удача. Это актерское счастье. Тем паче, когда тебя режиссер, допустим, зовет второй раз, как Рогожкин, как Малюков. Это значит, что ты уже, т.с. любим хотя бы на данный момент, на данный отрезок времени, любим ими. А если ты люби режиссерами – это кайф.
- Давайте на этом мы закончим, к сожалению, нашу очень короткую беседу с Даниилом Страховым. Воспользовавшись случаем, я хочу задним числом поздравить Вас с Днем Рождения, который был 2 марта. Но 2 марта Вас не было в нашей студии. А теперь мы все вместе Вас поздравляем и надеемся еще не раз у нас увидеть. Большое спасибо. До свидания.
- До свидания.
- Еще раз, добрый вечер, уважаемые радиослушатели. Мы продолжаем и, к сожалению, уже завершаем этот выпуск нашего проекта «Киноуспех-30», который осуществляется радиостанцией «Кино FM» совместно с редакцией еженедельника «Аргументы и факты». У нас в гостях, если кто только сейчас к нам подсоединился, Даниил Страхов.
Мы только что ответили на некоторые, вернее, Вы ответили только что на некоторые вопросы слушателей и читателей, которые я Вам передал. У нас есть еще несколько вопросов. Если будет время, мы, конечно, к ним еще вернемся. А пока мы вернемся к группе вопросов, к самой, наверное, большой группе вопросов, без которых нельзя обойтись. Это касается Ваших планов. Причем, то, что касается планов, конечно, делится на 2 группы – то, что снято, но мы еще не видели и то, что только снимается или будет сниматься. Очень много вопросов, связанных, как ни странно, со Штирлицем. Все-таки все любят этот старый, не скажу сериал, многосерийный телевизионный художественный фильм. У всех в памяти практически каждая минута этого фильма. Это один из тех немногих, может быть, из двух наших многосерийных фильмов вместе с «Местом встречи…» , которые все в свое время знали наизусть.
- Но, кстати говоря, простите, перебью. Я могу с Вами поспорить. Я, разумеется, для того, чтобы подготовиться к Исаеву не один раз пересматривал всего нашего Штирлица. Все 12 серий «17 мгновений весны». Могу сказать одно, Ваше утверждение, что каждый кадр нашим зрителем изучен и остался в его памяти, на самом деле это не так. Потому, что когда внимательно начинаешь смотреть, узнаешь столько нового, столько неожиданного, ибо, когда я помню, я был маленьким, 6-летним – 10-летним ребенком и просил бабушку и дедушку оставить меня на вечерний киносеанс «17 мгновений весны», и тогда запоем все это дело смотрел, да, конечно, впитывали всеми порами своего организма. А сейчас, как «С легким паром», идет как фон и всем кажется, что мы знаем все, а на самом деле, там очень много сцен, которые вылетают из памяти. Простите, Андрей, я Вас перебил.
-Нет-нет-нет. Мы же обсуждаем. Это же, слава Богу, не обмен лекциями. Я просто к тому, что можно не помнить сцены, можно не помнить реплики, но если вдруг в новом варианте, или в продолжении, или в приквеле, как теперь говорят, или вообще в параллельном кино что-то будет очень расходиться - у людей срабатывает какой-то звоночек - э…., стоп, а там было не так! Знаете, как в детстве : а в книжке по-другому.
- А в книжке по-другому, разумеется, в книжке по-другому, у Татьяны Лиозновой – по-другому, а у Урсуляка будет тоже по-другому. И я призываю всех зрителей запастись терпением некой такой терпимостью потому, что для того, чтобы было так же – это нужно чтобы мною глубоко уважаемый Вячеслав Васильевич Тихонов вдруг, как в сказке Ершова прыгнул в кипящую воду, омолодился, стал , условно говоря, 32-летним , как я и сыграл бы то, что должно было произойти с будущим Штирлицем, но 20 лет назад. Т.е., ну, я ж другой артист и Урсуляк – другой режиссер, поэтому любые попытки сравнивать, они на самом деле обречены изначально на неудачу потому, что ну не может быть так же. Потому, что прошло время, потому, что теперь так же снимать, как снимали тогда – нельзя. Потому, что если снять сейчас так же, как снимала тогда, 30 лет назад, или сколько уже, 40, Татьяна Лиознова - это будет невозможно смотреть, потому, что темпоритмы и телевидения и кино – все поменялось. И, извините, артисты тоже поменялись. Хуже – лучше – ну, уж какие есть.
- Ну, Вы знаете, Даниил, слава Богу. После того, что Вы сейчас сказали у меня появилось, ну, скажем так, дополнительное желание посмотреть то, что получится…
- Надежда, что это будет не так плохо, да? (смеется)
- Нет, надежда, что это будет не так. Потому, что идея того, что это будет просто осовремененный немножечко вариант того, в общем приводило немножко в ужас.
- Это точно будет не так потому, что изначально никто не собирался снимать так же и про то же. Потому, что эта история вообще не про Штирлица и к Штирлицу, по большому счету, имеющая весьма опосредованное литературное отношение. Это история про человека, который через 20 лет станет вот этим вот Штирлицем, которого все любят, который много молчит, который абсолютно закрыт от всего мира, который бесконечно одинок, на самом деле, в этом своем 12-серийном молчании. А этому парню еще до этого Штирлица расти и расти, плевать и плевать, шагать и шагать. У него будет там все. И любовь и ошибки и какие-то просчеты . Он на 20 лет легче.
- Вы мне напоминаете сейчас, вернее, не Вы, а Ваш рассказ мне напоминает замечательный сериал «Молодые годы Индианы Джонс».
- Отчасти, весьма возможно, что, понимаете, это в любом случае будет помимо любовной истории, помимо исторической нагрузки, это будет еще и авантюрная история, конечно. Без этого нам и не хочется просто-напросто потому, что Юлиан Семенов в первую очередь замечательный детективный писатель, а уж потом все остальное. И именно, что касается всех этих хитросплетений и авантюрных, как он все там замечательно прошел между Сциллой и Харибдой, вот это будет держать нашего зрителя помимо его романтических страданий. Его – я имею ввиду Исаевских.
- В свое время, по-моему, у Аркадия Райкина была фраза : «давайте коротЕнько пробежимся…». Так если мы с Вами коротЕнько пробежимся, просто потому, что, к сожалению, наша передача рано или поздно, но подойдет к концу. КоротЕнько пробежимся, поговорим о тех картинах, которые вроде бы практически уже закончены, сняты или, по крайней мере, съемки закончены, которые должны скоро выйти в прокат и стать доступными зрителям. Например, «Мика и Альфред». В свое время этот роман пользовался достаточно большой популярностью у нас.
- Вы знаете, я его тогда, когда он пользовался популярностью, пропустил и с большим удивлением вдруг, когда Владимир Фатьянов обратился ко мне с подобным предложением , я, честно говоря, когда открыл роман, я просто был шокирован тем, что вот это прошло мимо меня и что на такую нестандартную тему у нас сейчас, в наше время, снимают кино. Я был просто поражен.
- Скажите два слова, если можно, ну, не раскрывая тайну, не говоря, что убийца дворецкий, тем не менее, о чем фильм?
- О преступлении и наказании, если говорить в 2-х словах. В 3-х.
- Где-то я слышал уже этот сюжет (смеется). Хорошо, что такое «Последний вагон»?
- «Последний вагон» - это картина, вернее, пока только сценарий Татьяны Ховриной, который должен был запуститься в производство аж осенью прошлого года, но по тем или иным причинам, до конца которых я не знаю, этого до сих пор не произошло, и, честно говоря я не знаю че с ним происходит потому, что они давным-давно не выходили со мной на связь, предварительный договор, на данный момент, приостановлен и не смотря на то, что это очень любопытной была для меня история про такую какую-то антиутопию, я бы сказал. Как-то лихо там все написано Танечкой. Не знаю чего там и как. Я вот недавно Тане звонил что бы как-то т.с.: Я здесь! Я здесь! Я, конечно, уже Исаев, но не до конца (смеются). Опять таки, к разговору об опасности этой роли. Я все прекрасно понимаю, что потом, если фильм не получится, вернее так, фильм-то точно получится , потому, что Сергей Урсуляк – это замечательный режиссер , но если, скажем так, с точки зрения зрителей артист не дотянул, то мне конец, а если же артист дотянет, то на меня поставят такой штамп, который в свое время поставили, не хочу, опять таки, сравнивать себя с Вячеслав Васильевичем потому, что это просто невозможно, это наше все, это артист, которого я обажаю и просто боготворю, но, тем не менее, я точно знаю он после этой роли просто вешался от разговоров о Штирлице.
- Скажите, а вот когда Вы были в Берлине…
- Да, давайте, давайте, давайте…
- А что такое «Игра»? Эти сведения я почерпнул из интернета. Там просто вот есть проекты с Вашим участием, которые вот должны скоро выйти. Может, я что-то пропустил. Вот что такое «Игра», например?
- «Игра» - это новый фильм Александра Рогожкина, про то, как в две тысячи двадцать каком-то там году сборная России по футболу участвовала в чемпионате мира в финале. Больше, наверное, я говорить ничего не могу.
- Но заинтриговали Вы всех здорово.
- Потому, что иначе мне могут продюсеры и по голове дать. Я просто не помню что можно говорить, а что нельзя. У меня там небольшая роль, такая, я бы даже сказал, в общем-то, характерная. Что неожиданно для какого-то такого киношного меня. И, очень радостно потому, как у Рогожкина в «Перегоне» я такой, в общем-то, герой-герой, правда, все время молчащий, что было, кстати, тоже очень тяжело все время ходить и молчать. А здесь он такой прям какой-то персонаж, Азиз, ассириец, в общем-то там по-Рогожкински все очень тонко. Я бы сказал так, потому, что Рогожкин – это, конечно, это Рогожкин.
- Ну, по-моему, Вы обеспечили по крайней мере на несколько дней приход людей в кинотеатры к Вашему фильму, так что продюсеры Вам голову точно не оторвут. Вы упомянули в нашем разговоре несколько режиссеров, с кем Вы работали. Я понимаю, что вопрос достаточно деликатный, но, на сколько разные это режиссеры. Ведь в принципе так внешне что Урсуляк, что …
- Все похожи?
- Нет, наоборот, видишь, что они столь различны, даже интересно. Человек, который работал с такими разными людьми, как каждый раз Вы влезали в эту «новую шкуру»? Рогожкин и Урсуляк, да, очень похожи, но, при этом безумно разные, фантастически, т.е. вообще их объединяет только то, что режиссеры и то, что они работают здесь.
- На «Р» начинается, на «Р» заканчивается. Да.
- Урсуляк не на «Р»
- Р-Е–Ж–И–С–С–Е–Ры.
Это, опять таки, если возвращаться к разговору про то, вредят ли мне сериальные работы, как вообще я из этого всего выплываю, стыдно мне или не стыдно, вот этот весь блок вопросов, он на самом деле утыкается и можно на него ответить просто: Урсуляк, Малюков, Рогожкин, Эшпай. Мне к 32-м годам повезло работать с такими замечательными и абсолютно, действительно, это как четыре угла одного квадрата, режиссерами.
- Я еще добавлю пятый, я не оцениваю их, хороший - плохой, но то, что абсолютно другой – это точно. Наумов.
- Наумов. Абсолютно другой.
- Совершенно, как бы пятая опора, скажем так, в четырехугольнике.
- Поэтому, конечно же, мне очень повезло. Ко всем этим людям я отношусь с глубочайшим уважением, а тех, кого не назвал, пусть Бога ради не обижаются, потому, что вообще, чем дольше я там в этой рамочке стою, тем больше я понимаю на сколько это сложнейшая, неблагодарнейшая, тяжелейшая профессия, которая на «Р» начинается, на «Р» заканчивается. Артистам, не то, чтобы легче – по-другому. Это совсем другая какая-то кухня там внутри происходит. Но мне несказанно повезло и работать с Рогожкиным, который вообще с артистом не разговаривает. Вообще. К нему подходишь, говоришь:
- Александр Владимирович, давайте поговорим про эту сцену.
- Даниил, ну там же все написано, ну Вы же умный человек….
Думаешь, действительно, может я правда умный? Ну ладно, пойду подумаю.
- Но по крайней мере все написано.
- Но там, действительно, все написано. Рогожкин так пишет сценарии, что в общем, когда вчитываешься повнимательней, то понимаешь, что разговаривать больше не о чем, главное там читать все и находить. Урсуляк – совершенно другой режиссер. Актерский просто вот , не знаю, в кубе актерский режиссер. С которым болтаешь, наоборот, без умолку, ля-ля-ля, ля-ля-ля-ля, о всем, о чем угодно, только не о …, а потом ты понимаешь, что ты на самом деле уже давным-давно настроился на сцену и он тебе говорит: « А теперь в кадр!» И ты приходишь абсолютно готовый, хотя, казалось бы, порхал с ним в каких-то других империях. Так можно говорить сейчас про многих – многих – многих. Малюков очень такой молчаливо – легкий? Я не знаю какой он. Тоже режиссер, с одной стороны немногословный, с другой стороны – точно знающий что он хочет и всегда готовый выслушать тебя до конца и попробовать сделать так, как хочешь ты. Всегда. У тебя всегда есть шанс на дубль. Хотя, казалось бы, он настолько там еще, если это батальная какая-то сцена, это все заморочено с танками, с пушками, и ты понимаешь, что на тебя на самом деле времени быть не должно. А у него всегда на тебя находится время.
- Скажите, пожалуйста, возвращаясь к самому началу нашей беседы, можно ли сказать, что частично это успех то, что ты работаешь не с одним режиссером, который тебя полюбил, поверил, не то что как-то вы там подружились, а вот то, что в тебя начинают верить, тебя начинают приглашать самые разные люди.
- Я бы не сказал, что это успех. Это большая удача. Это актерская удача. Это актерское счастье. Тем паче, когда тебя режиссер, допустим, зовет второй раз, как Рогожкин, как Малюков. Это значит, что ты уже, т.с. любим хотя бы на данный момент, на данный отрезок времени, любим ими. А если ты люби режиссерами – это кайф.
- Давайте на этом мы закончим, к сожалению, нашу очень короткую беседу с Даниилом Страховым. Воспользовавшись случаем, я хочу задним числом поздравить Вас с Днем Рождения, который был 2 марта. Но 2 марта Вас не было в нашей студии. А теперь мы все вместе Вас поздравляем и надеемся еще не раз у нас увидеть. Большое спасибо. До свидания.
- До свидания.
-
Hel - Site Admin
- Posts: 3551
- Joined: Sun 15 May 2005, 10:07
- Location: Киев, Украина
by Mystery girl » Sat 26 Apr 2008, 13:59
из темы "AНОНСЫ - Даня на TВ":
Передача с Даней на радио Маяк "Культ-привет" - 13,5 мб
Писали втроем, общими стараниями))) ПодСТРАХОВывались, так сказать
Sveta:Радио "Маяк"
26.04.2008 12:05 "Шоу Вадима Тихомирова и Дарьи Субботиной"
Гость: Даниил Страхов - актер
О новом фильме режиссера Сергея Струсовского "Блаженная" расскажет исполнитель одной из ролей Даниил Страхов.
http://www.radiomayak.ru/annonce.html?id=140569
Передача с Даней на радио Маяк "Культ-привет" - 13,5 мб
Писали втроем, общими стараниями))) ПодСТРАХОВывались, так сказать
-
Mystery girl - admin
- Posts: 345
- Joined: Tue 03 May 2005, 22:43
- Location: Moscow, Russia
by Natasha Suvorina » Mon 28 Apr 2008, 20:04
Только что посмотрела интервью Дани с Максимовым на канале "Культура". Есть все же справедливость на свете! Как я просила Максимова на форуме "Ночного полета" пригласить на интервью Даню после "Перегона"! Тогда мэтр от журналистики мне ответил, что дескать "Кумиров много"... Надеюсь, после сегодняшнего эфира он убедился, что есть кумиры, действительно достойные любви. Даниил мало того, что умничка, еще и несмотря на волнение держался вполне раскованно. Позабавила его забывчивость...Хорошее интервью. Спасибо, Максимову. И Даниилу...
Эх, снова ночь не спать....
Эх, снова ночь не спать....
Жизнь слишком коротка, чтобы быть маленьким и слабым!
-
Natasha Suvorina - Posts: 3715
- Joined: Tue 24 May 2005, 11:15
- Location: Yaroslavl
by Анита » Mon 28 Apr 2008, 20:09
А я видела минут 10. Как-то сразу всё из ума вылетело, даже не пришло в голову, что туда можно позвонить, хотя всё равно не успела бы. Толком ничего не поняла. Ждала-ждала - и вот тебе, пожалуйста...
-
Анита - Мoderator
- Posts: 16921
- Joined: Sun 02 Apr 2006, 17:27
- Location: Санкт-Петербург
by Natasha Suvorina » Mon 28 Apr 2008, 20:14
Анита, по-моему, туда не только нереально было дозвониться, звонки в студии почти не пускали, Максимову самому интереснее беседовать, чем других пускать.
Жизнь слишком коротка, чтобы быть маленьким и слабым!
-
Natasha Suvorina - Posts: 3715
- Joined: Tue 24 May 2005, 11:15
- Location: Yaroslavl
by Eva » Mon 28 Apr 2008, 20:48
Natasha Suvorina:Анита, по-моему, туда не только нереально было дозвониться, звонки в студии почти не пускали, Максимову самому интереснее беседовать, чем других пускать.
Ой, а у меня совсем другие впечатления: в эфир пускали всякий бред, видимо даже не фильтруя его на входе. И Максимов весьма благосклонно к этому относился. Если бы не писала передачу и не боялась повредить процессу, точно бы позвонила. Так ждала, что сейчас хоть кто-то наберет номер и развеет обстановку, переменит эти шаблонные темы, внесет свежего ветерка. Да просто возьмет и скажет Дане, как звали ту актрису, с которой ему целоваться в кадре.
Но бред про родителей и "путь к искусству" - мрак. Сомневаюсь, что это лучшее из того, что было. Это, скорее всего, единственное и было.
- Eva
- Posts: 131
- Joined: Sun 15 May 2005, 22:40
by Pastello » Tue 29 Apr 2008, 01:29
Получилось смешно, Максимов представляет ДС как, якобы широко известного актёра, а ему приходиться отвечать на вопросы типа: "А ты, мальчик, чей и откуда?". Вообще, моё мнение, пора прекращать пространно рассказывать о родителях, достаточно ограничиться фразой, что они гуманитарии.
В принципе, мне разговор понравился (потому, что Даня на экране - это всегда хорошо), правда у ведущего, как мне показалось, личного интереса к актёру не было, разговор был так себе, по долгу службы и обязательствам перед каналом.
В принципе, мне разговор понравился (потому, что Даня на экране - это всегда хорошо), правда у ведущего, как мне показалось, личного интереса к актёру не было, разговор был так себе, по долгу службы и обязательствам перед каналом.
-
Pastello - Posts: 1825
- Joined: Mon 16 May 2005, 00:10
- Location: Украина, Киев
by Hel » Tue 29 Apr 2008, 07:11
Pastello:Получилось смешно, Максимов представляет ДС как, якобы широко известного актёра, а ему приходиться отвечать на вопросы типа: "А ты, мальчик, чей и откуда?". Вообще, моё мнение, пора прекращать пространно рассказывать о родителях, достаточно ограничиться фразой, что они гуманитарии.
Согласна с тобой на все 100%, ведь явно человек, задающий подобные вопросы вообще Даней не интересовался никогда, потому, что если бы прочел любые 2-3 интервью, то в одном из них точно бы нашел ответ на этот вопрос.
Уж не знаю почему, но за последние три прямых эфира, где можно было задавать свои вопросы, в основном "прорывались" с вопросами люди, которые настолько далеки от всего, что связано с Даней, что просто жалко было времени, которое было потрачено на них. А ведь ведущие в это время могли спросить и что-то более интересное
-
Hel - Site Admin
- Posts: 3551
- Joined: Sun 15 May 2005, 10:07
- Location: Киев, Украина
by Natasha Suvorina » Tue 29 Apr 2008, 08:47
Хел, пора расстаться с иллюзиями. Практически ни один ведущий не спросит Даню о том, что действительно не избито, не повторяется в сотый раз. НИ ОДИН. Ибо правильно Даниил сказал про журналистов - ленивы и нелюбопытны. Вот и муссируются одни и те же темы - "ах вы сериальный, а теперь в кино". А чего ему это стоило кто нибудь знает?
"А кто у вас папа-мама"? Тут уж не только захрапишь, но и озвереешь от тысячного ответа на такой вопрос. Видно было, что Даня безмерно уважает Максимова и держится настолько корректно, что даже безропотно согласился отвечать про "Исаева"...Вообще давно я его таким послушным не видела...Ха-ха...
А самые интересные вопросы задавали ему на он-лайн конференции... Простите, дорогие форумчанки , вы.
"А кто у вас папа-мама"? Тут уж не только захрапишь, но и озвереешь от тысячного ответа на такой вопрос. Видно было, что Даня безмерно уважает Максимова и держится настолько корректно, что даже безропотно согласился отвечать про "Исаева"...Вообще давно я его таким послушным не видела...Ха-ха...
А самые интересные вопросы задавали ему на он-лайн конференции... Простите, дорогие форумчанки , вы.
Жизнь слишком коротка, чтобы быть маленьким и слабым!
-
Natasha Suvorina - Posts: 3715
- Joined: Tue 24 May 2005, 11:15
- Location: Yaroslavl
by Елена » Tue 29 Apr 2008, 08:57
Eva:в кресло вжался, локтями в ручки уперся аж до посинения, лицо резиново-напряженное, и все слова нужные из головы вылетели…. вышло из этого третьесортное недоразумение.
Natasha Suvorina:несмотря на волнение держался вполне раскованно.
Речь как будто о двух разных передачах, заинтриговали, девочки, до предела, скорее бы вечер…
.
Жаль, конечно, что в эфир пропускали никчёмные вопросы. Правда, когда я вижу на экране этого товарища, ни к какому анализу ситуации не способна вообще, сижу рот до ушей и лишь одна мысль: только бы никто не помешал (телефон, что ли, заранее выключить). И получается совершенно как у Аниты: «Толком ничего не поняла. Ждала-ждала - и вот тебе, пожалуйста....». Я над собой большие усилия делаю, чтобы запомнить хоть что-нибудь из того, о чём говорят в передаче. А как хочется не делать этих усилий и просто раствориться в удовольствии.
Наташа, а я и не знала, что у «Ночного полёта» есть форум (и даже сам ведущий отвечает?!). Попробовала поискать, но нашла что-то маловразумительное полугодовой давности. Там, видимо, не каждый выпуск обсуждается?
-
Елена - Мoderator
- Posts: 11487
- Joined: Thu 31 May 2007, 07:04
- Location: Россия, Сибирь
Return to Даниил СТРАХОВ - медиа
Who is online
Users browsing this forum: Mail.RU-Bot and 0 guests
