МУЖЧИНА И ЖЕНЩИНА, которые поют
Светлана РУХЛЯ
Впервые с сольным концертом в Петербурге выступила популярная семейная пара Антон МАКАРСКИЙ и Виктория МОРОЗОВА. После прошедшего с огромным успехом красочного двухчасового действа артисты ответили на вопросы нашего корреспондента Светланы РУХЛЯ.
– Какое у вас ощущение после концерта?
Макарский: – Восхитительное! Нас пугали, говорили, что там, где в других городах будут овации, в Питере не дождешься даже жалких хлопков. Но с первой же песни нас так тепло приняли, что весь концерт мы отпели, как будто в полете и при полной отдаче.
Морозова: – Лет тринадцать назад я пела на бэк-вокале у одной российской суперзвезды и помню, что петербургская публика почти не реагировала, а исполнитель был просто в истерике. И когда Антон принимал участие в концерте Гару, накануне с огромным успехом прошедшем в Кремле, после четвертой песни люди стали вставать целыми секторами и расходиться. Такого ужаса я не видела никогда в жизни. Сегодня же я просто счастлива...
– Вика, вы возобновили вокальную карьеру совсем недавно, только в апреле, после операции на связках. Годы молчания были страшным испытанием?
Морозова: – Страшно было не тогда, когда я замолчала, а предпоследние два года, когда я уже не могла говорить, но каждый вечер выходила на сцену, чтобы петь. Пела же я фактически узлами на связках, часто будучи больной. На нервной почве у меня началась экзема, все руки были в ранах и кровоточили прямо во время концерта.
Я ведь уже с пятнадцати лет выступала с Государственным оркестром Белоруссии, получила все возможные местные, республиканские и всесоюзные награды. Моя фотография, как лучшей за девяносто лет выпускницы, до сих пор висит в Витебском музыкальном училище, которое я закончила по специальности дирижер-хоровик. Потом я переехала в Москву, поступила на режиссерский факультет ГИТИСа. Днем училась, а с десяти вечера до двух ночи пела в казино, так как надо было кормить маму, младшую сестренку и больного дедушку. Это было совсем не такое казино, как сейчас, это был настоящий культурный центр, где собирались до двух тысяч человек и никто не жевал во время концерта.
Я перепела репертуар от «Сент-Луис-блюз» Уильяма Хэнди до Рода Стюарта и Брайана Адамса, некоторые песни бисировала по 10 – 12 раз. Я зарабатывала дикое количество денег, их просто клали к моим ногам. Но наш коллектив давал по шесть концертов в неделю, а подобная нагрузка не может не сказаться на голосе.
– Антон, ваша вокальная карьера развивалась не столь драматично?
Макарский: – Мой первый опыт связан с постановкой в Театральном институте им. Б. В. Щукина оперетты Узеира Гаджибекова «Аршин Мал-Алан», где я играл роль Аскера. Пели мы, как могли, потому что главной целью нашего педагога по вокалу было раскрепостить нас. Школой для меня стали репетиции и выступления в мюзикле «Метро».
– С Викой не пробовали заниматься?
Макарский: – Нет, я совсем другим путем иду, от текста, от смысла, а она просто любовью поет, потому что у нее очень большой дар.
– Не хотели бы спеть героя какого-нибудь великого мюзикла? Тони, например, из «Вестсайдской истории»?
Макарский: – Надо делать свое, оригинальное. Мне вот кажется, что я чуть-чуть переиграл Патрика Фьори, который был Фебом во французской версии Notre Dame de Paris, смог актерски взглянуть на роль по-иному. Но в том, чтобы повторять что-то, сделанное людьми, которых я никогда в жизни не перепою, не переиграю, по сравнению с которыми буду выглядеть не в лучшем свете, смысла не вижу.
Морозова: – Я совершенно не согласна! Если бы все эти годы Антон давал интервью в одиночестве, его карьера вообще бы не сложилась! Он совершенно не умеет посмотреть на себя со стороны! И я не могу слушать, что он сейчас говорит, потому что он кого угодно и перепоет, и переиграет. Я всем всегда рассказываю, какой он красивый, талантливый, какой у него голос замечательный...
Макарский: – Ага, высокий блондин с бицепсами 56 см... (смеется) Не слушайте эту влюбленную женщину! С другой стороны, Вика ведь считает меня прямо-таки Бэтменом, и мне все время приходится тянуться к этой планке.
– Бэтмен – это здорово, но не могу не спросить вас: почему вы мечтаете сыграть Яго?
Макарский: – Потому что, играя отрицательного героя, актер вынужден включать фантазию, чтобы его оправдать. Образ Яго настолько объемен, что, по-моему, нет отрицательного персонажа, который мог бы с ним сравниться. Яго заслуживает уважения как достойный и преданный человек, а также в своем желании и стремлении любить. Однако когда его незаслуженно отвергают, когда через него перешагивает Кассио, он ломается, не выдержав испытания гордыней.
Наверное, мне хватило бы сил, понимания и веры, чтобы не поступить так, оказавшись на его месте. Но как актеру мне очень интересно понять, в какие глубины подлости и лжи можно зайти. В искусстве ведь обычно берутся крайние, экстремальные ситуации, в обычной жизни встречающиеся редко, и хочется ощутить себя в предлагаемых обстоятельствах, пройти по этой дороге и сыграть максимально достоверно.
– Вика, для вас, мне показалось, напротив, очень важно, чтобы песня задела что-то именно личное.
Морозова: – Да. Потому что в отличие от Антона я не актриса, и я исполняю только те песни, которые затрагивают мои личные переживания. Поэтому люди и обманываются, считая меня хорошей драматической актрисой. Мне композиторы часто предлагают свои песни, иногда со словами: «Вика, с этой песней ты станешь суперзвездой». И я слышу, что песня и впрямь хитовая, очень красивая, но она не моя.
Это, кстати, счастье, что я могу выбирать. Что за пять лет молчания я поставила наш семейный бизнес и сама теперь планирую концерты, ставя, между прочим, во главу угла гигиену труда: не более 6 – 7 концертов в месяц. За восемь месяцев с момента возобновления карьеры я так и не смогла найти директора, который стал бы работать для нас, как работаю я...
Макарский: – Я бы смог, но на протяжении шести лет постоянно снимаюсь в кино. Вот сейчас, в связи с кризисом, кинобизнес встанет, и я возьму правление в свои руки. Тогда Вика будет выходить на сцену одна, а я, похожий на продюсера – лысый и бородатый, буду сидеть в ложе и морально ее поддерживать (смеется).
– Не заскучаете без кино?
Макарский: – Трудно сказать. В последнее время меня кидает из крайности в крайность. Был период, когда подумал: а чем, собственно говоря, я занимаюсь? Ведь искусство – это то, что отвлекает людей от их жизни. Плохо это или хорошо? Я пришел к батюшке, мы долго разговаривали, и он сказал: «Ты должен работать, использовать свой талант». А еще он сказал очень важную вещь: «Работа, которая не ведет к свету, бессмысленна». Я сразу же спросил: «А как же грустные песни?». И услышал в ответ: «Так то печаль. Нельзя петь тоскливые песни, после которых хочется пойти и повеситься».
– Вика, к сольной карьере вернуться не планируете?
Морозова: – Честно говоря, я бы хотела представлять Россию в мире. Ведь, когда идут правительственные концерты, всегда проблема, кого позвать. Пелагею бедненькую уже замучили, потому что шоу-бизнес большой, а показать некого. Я хочу петь world music, выйти на европейский и японский рынки со славянским репертуаром на английском языке. Пока я не знаю, как это разрулить, и сроков никаких не ставлю. Вспоминаю, что нам батюшка ответил, когда мы рассказали ему, что очень хотим детей: «Будут у вас дети тогда, когда нужно. Не ставьте Богу сроков!».
Кстати, не могу не похвастаться: мы сейчас достраиваем деревянную усадьбу по моему проекту. Когда я принесла этот проект в архитектурное бюро, никто не поверил, что я сделала его сама. Там продумано абсолютно все, включая коммуникации. Конечно, это отдельная тема, но я так увлечена этим строительством! Еще я очень хочу детей, я бы их каждый год рожала...
– Антон, как-то вы сказали, что не любите мечтать, но любите фантазировать.
Макарский: – Мечта – проект на будущее, и это совершенно для меня неприемлемо, а фантазии – вариации на темы прошлого и настоящего. Например: а что могло бы произойти, пойди мы вчера другой дорогой... Вика любит делать проекции: «Вот, представляешь, мы построим дом...», но я сразу говорю: «Стоп! Вот построим и посмотрим».
Морозова: – Антон любит говорить, что я все время живу в параллельном мире. Но мой дом – маленький сказочный замок с двумя башенками – я ведь построила именно таким, каким мечтала. Разве это плохо?!
Макарский: – Это хорошо. Просто рядом есть человек, который твои мечты сдерживает и позволяет им сбываться...
http://www.spbvedomosti.ru/article.htm? ... V_Articles