DStrahov.com

Девушки, спасибо!
Качать нам - не перекачать...

Pastello wrote:Стёб тоже уже начался:
http://sasha-siniy.livejournal.com/199773.html

Так стёба будет ещё полно. Куда ж без него-то. Это же наш национальный жанр. Именно в нём мы сильны, как никто. Не что-то сделать, а приколоться над тем, что другие сделали. Блеснуть. И Саша Синий - это только первая ласточка...

Но справедливсти ради надо сказать, что я сама бы прикололась, например, над тем, как с периодичностью в полчаса зрителей пытаются "загипнотизировать". Ведь так можно обратную реакцию вызвать. Слава Богу, хоть завтра последний день перед "временем Икс". НАДЕЮСЬ, что на этом реклама закончится?

Пастелло, Хел, Сулико спасибо за это видео! . Передача супер, просто шикарное общение умных обаятельных собеседников, настоящий подарок зрителям . У ведущей программы получилась замечательная программа - содержательная, живая, яркая с непринужденной атмосферой, я бы даже сказала "душевной" в лучшем смысле этого слова, браво! Столько тонких, интересных вопросов и не уступающих в этом же блестящих ответов от Сергея Урсуляка и Даниила. По открытой улыбке Даниила сразу видно что и ему было очень интересно учавствовать в этой программе. Посмотрела с огромным удовольствием, хочется пересмотреть еще и еще раз.

Девушки, спасибо вам огромное за видео с большим интервью, с доброго утра и из вестей!
Столько всего интересного! Но с другой стороны бедный Даниил и Урсуляк, их уже замучили совсем этими всеми интервью с одними и теми же вопросами, но они молодцы, что продолжают снова и снова рассказывать о чем этот фильм и как его снимали. И нам интересно на все это посмотреть. Я сейчас все посмотрела с удовольствием! И уже не терпится увидеть наконец "Исаева", а то все только разговоры и отрывки из фильма.

Режиссер «Исаева» Сергей Урсуляк: «Дзержинского и Ленина я из фильма убрал»

В воскресенье нам наконец-то покажут фильм про юность легендарного Штирлица! [видео]

Накануне премьеры нам удалось посмотреть первые серии фильма. И задать несколько вопросов режиссеру Сергею Урсуляку.

- Интересный у вас, Сергей, получился фильм! Мне так понравилось, что события в Таллине сняты на цветную пленку, а то, что происходит в России, - на черно-белую...

- Я это сделал, исходя из личных ощущений. Стоило советскому гражданину вырваться за пределы Родины, и все становилось ярче. Вот в 80-е в Венгрии я очень запомнил ядовито-желтые уличные киоски. После серой обыденности этот цвет поражал воображение. И мне хотелось в фильме передать это ощущение другого мира.

- А я думала, ход придуман потому, что воссоздать обстановку 1920-х годов в Москве сейчас невозможно...

- Ну, Москвы-то как таковой в фильме нет - буквально несколько объектов. А так где только не снимали столицу - в Костроме, Ярославле, Санкт-Петербурге... Реквизит искали по всей стране. Вообще реквизит - это наша боль, потому что найти хороших реквизиторов и хороший реквизит очень сложно в нашей стране. Когда я снимал в Чехии и Англии, проблемы не было. Там все в замечательной сохранности.

Но вообще мы не старались быть скрупулезно точными. У нас работал консультант-историк, но он помогал в общих чертах воссоздать ощущение эпохи. А любое ощущение подвержено некоторым неточностям. Так что критики найдут массу ошибок. После «Ликвидации» мне тоже задавали огромное количество вопросов по поводу историзма. Но у нас и тогда не было цели добиться 47-го года.

- Съемки «Исаева» шли больше года. Сложно давалось кино?

- Поскольку для меня съемочный процесс никогда легким не бывает, то я всегда готов к тому, что будет трудно. Была очень трудная севастопольская экспедиция, потому что зима на море - это очень тяжело. В Таллине было полегче: комфортный город, хорошая погода, к нам очень хорошо относились. Из всех городов, которые я знаю, сложнее всего снимать в Москве. Здесь сложно договориться, так как у каждого метра столичной земли 54 хозяина. А еще здесь постоянно ездят машины. Могут въехать в кадр с мигалкой, и для них ни ГАИ, ни перекрытия, ни съемки - не помеха.

- Хотели бы вы продолжить снимать и по другим романам Семенова?

- Нет, не хотел бы. Я вообще против продолжений. «Исаев» получился как-то случайно. И я не предполагаю, что до конца жизни буду снимать Семенова.

- Насколько точно вы старались воспроизводить текст книги?

- Все очень близко к тексту. Убрано то, что принадлежало тому времени. Ушли персонажи типа Дзержинского, Ленина. Обязательные советские акценты убрали. А необязательные, где нет деления на «плохих белых» и «хороших красных», оставили.

- Это правда, что вы всех актеров утвердили на роли без проб и Даниила Страхова - тоже?

- Да, действительно так. Я же по первому образованию актер. И та психологическая травма, которую я испытывал, когда меня приглашали на кинопробы, заставила меня пойти в кинорежиссуру, чтобы отомстить всем (смеется). Если честно, проб я боюсь больше, чем актер. Я еще сам не понимаю, каким должен быть герой. Для чего я буду вымучивать из актера видение кого-то, кого я еще сам не вижу? Главное, чтобы я знал, что он играет хорошо.

- Владимира Машкова вы в «Исаева» не звали?

- Звал. Я ему предложил роль в экранизации романа «Пароль не нужен». График съемок был разбросан на весь год. Но Володя же живет в Америке, это просто организационно было сложно.

- В глаза бросается удивительное сходство Страхова со Штирлицем Вячеслава Тихонова. Специально так подбирали актера на главную роль?

- Конечно же, образ Исаева в сознании нашего человека связан с Вячеславом Васильевичем Тихоновым. Так что при всей моей любви к Филиппу Бедросовичу Киркорову я не мог взять его на эту роль (смеется). Действительно, круг пришлось сузить сразу. Но мне ни в коем случае не приходило в голову сказать Даниилу: «Выдай мне Тихонова». Это было бы нелепо. Так же, как и сравнивать этих двух актеров. Вообще чем меньше вы будете думать о «Семнадцати мгновениях весны», тем легче вам будет смотреть «Исаева».

Как будут показывать сериал

11 октября, воскресенье 1 - 3-я серии
12 октября, понедельник 4 - 5-я серии
13 октября, вторник 6-я серия
14 октября, среда 7-я серия
15 октября, четверг 8-я серия

«Исаев» - один из самых дорогостоящих проектов на нашем ТВ. И самых ожидаемых. Показывают его хитро - три серии в воскресенье, потом две в понедельник, потом по одной до четверга. Как будут показывать оставшиеся 10 серий на других неделях, пока неизвестно.

Почему так? Три серии в воскресенье «для затравки» - это ноу-хау канала «Россия». Так два года назад начали показывать «Ликвидацию», и успех именно воскресной трансляции был феноменальным - рекордным для того года. Конкуренты, понятно, тоже готовятся серьезно.

Первый в одно время с первыми сериями «Исаева» покажет два своих «бронебойных» проекта - «Большая разница» и «Южное Бутово». Всю неделю одновременно с «Исаевым» будет идти мощный сериал с Марией Шукшиной «Террористка Иванова», а со следующего понедельника (19 октября) параллельно будет идти сериал «Адмиралъ» (это телеверсия одноименного фильма). Кто победит - юный Штирлиц или Колчак - большой вопрос!

«Исаев», воскресенье, вечер, Россия.

http://kp.ru/daily/24375/556801/

Мне тоже очень понравилось интервью на канале "Вести". С удовольствием следила за ходом передачи, вопросами и ответами. Всё получилось достойно. деликатно, интересно.
А режиссёру и исполнителю главной роли, действительно не позавидуешь, "рвут" на части, сплошные интервью, пресс-конференции! Что поделать-"взялся за гуж..."

Sveta wrote:Ещё не Штирлиц, но уже - "Исаев"
Видео:
http://www.utro-russia.ru/video.html?vid=18288

Точное видео на другом сайте:

Премьера фильма "Исаев" в это воскресенье
09 октября 2009 г. 13:40
http://www.vesti.ru/videos?vid=245838

До возвращения Штирлица остались считаные часы
(+ видео-репортаж)

До его возвращения остались считаные часы. Он еще не в Германии, еще не штандартенфюрер, а Штирлицем станет только через 20 лет. Разведчик Исаев в воскресенье, 11 октября, появится в одноименной телесаге на канале "Россия". Это не сериал, но фильм. Не бондиана, но интеллектуальный детектив. Новый проект команды, которая подарила зрителям "Ликвидацию".

Сергей Маковецкий, Михаил Пореченков, Ксения Раппопорт и режиссер Сергей Урсуляк - команда, которая подарила зрителям незабываемую "Ликвидацию". О самом настоящем, о человеческих судьбах, о революциях, пороках и главное, о щемящем душу патриотизме к Отчизне и этот фильм - "Исаев".

Изначально фильм планировали снимать семь съемочных месяцев, но для воссоздания исторической подлинности тех лет понадобилось еще полгода, 600 образцов гражданской одежды, полтысячи удостоверений 20-30-х, газет, банкнот, афиш. Только для главного героя Максима Исаева (его сыграл Даниил Страхов) собрали 12 оригинальных костюмов и даже арендовали на "Мосфильме" два легендарных ретро-автомобиля - ленинский Rolls-Royce и Russo-Balt, чтобы кино получилось настоящим.

"Там есть настоящее. Вот из-за этого нужно обязательно смотреть это кино, - говорит исполнитель роли графа Воронцова в фильме "Исаев", заслуженный артист России Михаил Пореченков. - Мне кажется, что там есть душа. А это так редко попадается в нынешнем кинематографе".

У Михаила Пореченкова роль неглавная, но что может быть главнее судьбы несломленного русского офицера, графа Воронцова, чьи ценности, поступки - это движущая сила картины.

Телесага, исторический боевик, детективно-романтическая драма - в этой картине Сергея Урсуляка, снявшего уже ставшую народной "Ликвидацию", отразились не только характеры того времени.

Кому-то может показаться, что телесериал "Исаев" - это попытка Сергея Урсуляка заглянуть "за подкладку" другого грандиозного сериала "Семнадцать мгновений весны", но, похоже, получилось совершенно самостоятельное кино, с самодостаточным, и как оказалось, непохожим ни на кого актером Даниилом Страховым и его собственным, изящно вылепленным, но только очень молодым Максимом Максимовичем Исаевым.

"Пытаться скопировать его органику было бы просто глупостью, - рассуждает исполнитель главной роли в фильме "Исаев" Даниил Страхов. – Это невозможно было сделать. У меня - своя органика, свой темперамент, свое, надеюсь, обаяние".

Никто и не сомневался, что выбор Страхова на роль молодого Штирлица – это, пожалуй, выбор лица картины. Кстати, лиц звездных, узнаваемых, в "Исаеве" много. К примеру, исполнитель роли Марейкиса в фильме "Исаев" - Андрей Мерзликин. "Впервые в жизни мне пришлось делать такое - протыкать стеклом самому себе горло, - рассказывает он.
– То есть зрителя ждет очень хороший такой киноэффект".

Вот и Ксения Раппопорт - в каком-то совершенно особенном для себя амплуа ресторанной певицы, но - как и всегда - бесконечно естественная и необычайно женственная, сыграла она на одном дыхании. "Когда я прочитала сценарий, мне показалось, что он и моя героиня - без какого-то конца, и я сказала об этом Урсуляку. Хорошо, сказал он, мы ее убьем, и ее убили, бедную", - рассказала актриса.

По признанию Урсуляка, "Исаев" для него картина просветительская - в первую очередь, для подрастающего поколения. Музыка Микаэла Таривердиева, стихи Марины Цветаевой и многое другое "наше все", но немного позабытое. "Надо, чтобы ее посмотрели много людей, и чтобы это в них нашло какой-то отклик", - отмечает Сергей Урсуляк.

Этот фильм построен на жизненной истории, человеческой страсти, любви и ненависти, как и любой другой, но, пожалуй, для такого жанра как сериал "Исаев" получился уж больно глубоким. 16 серий, которые до конца не видел и сам режиссер Сергей Урсуляк. Но он все же надеется, что посмотрит свой фильм от начала до конца уже со зрителями телеканала "Россия".

Александр Бузаладзе
09 октября 2009 г. 20:30

http://www.vesti.ru/doc.html?id=319778

Те же и там же - сегодня в вечерних "Вестях в субботу" (в самом конце) снова хоть и небольшая, но очень милая беседа .

Извините, если это уже известно, в обилии ссылок здесь ещё не было возможности разобраться.

Ну что, дорогие мои, уже и по РТР-Планета пошла реклама "Исаева". Значит и нам не долго ждать: неделю или окончания показа на РТР.

Для иностранок и всех желающих распечатка:

интервью Сергея Урсуляка и Даниила Страхова каналу "Вести"

Закамская: - Сергей, Даниил, здравствуйте! Спасибо, что пришли к нам сегодня в студию. Отвечая, на Ваш вопрос, Даниил, да, действительно, можно расслабиться, шутить. Буквально за несколько секунд до эфира мы с вами говорили о взаимной усталости друг от друга. Вашей друг с другом. И наверно так же вы устали от вопроса про что этот фильм, но я его не побоюсь всё-таки. Сергей,

Урсуляк: - А задайте его Дане.

Закамская: - Даня, а я его Вам задам.

Страхов: - А я его не видел, поэтому мне сложно судить про что кино…

Закамская: - Но повесть Юлиана Семёнова мы знаем.

Урсуляк: - На самом деле это кино про молодые годы Всеволода Владимирова, который стал впоследствии Максимом Исаевым, а в последствии стал Штирлицем. Это первые романы Юлиана Семёнова: «Бриллианты для диктатуры пролетариата» и «Пароль не нужен». Первый роман, в котором действует Исаев и второй роман «Пароль не нужен», который является продолжением первой части. Есть ещё маленькая повесть «Нежность», которая тоже включена в эту экранизацию. В общем, это 8 серий «Пароль» и «Нежность»

Закамская: - Правда, что Вы взялись за эту экранизацию лишь бы не снимать про Чкалова?

Урсуляк: - Правда. Но здесь вопрос не в том, что … ни в Чкалове дело. Просто я уже говорил, что в тот момент, когда снимали сейчас, когда заканчивал картину, я вдруг понимаю, какое это было счастье снимать кино и как мне хочется этого ещё. И многие предложения, которые ко мне поступают, я как бы не рассматриваю. Ну конечно, да мне очень нравится, или обговорим позже. Многие люди принимают это за какое-то согласие, начинают в этом смысле что-то делать.

Закамская: - Строить самолёты.

Урсуляк: - Совершенно верно. Было именно так. Хорошие ребята, с которыми мы делали «Ликвидацию» предложили мне сценарий «Чкалова». Я его просмотрел, сказал: ну, да, да, да. А дальше, когда я закончил «Ликвидацию», вылез «Чкалов», я сказал, что это невозможно и срочно было решено…слава Богу, что эта компания «Центрпартнёршип» помогла мне, мы взяли Семёнова.

Закамская: - И Вы прямо с полки его вытащили.

Урсуляк: - В буквальном смысле.

Закамская: - Раскрыли и сказали…

Урсуляк: - Вы знаете, я к Семёнову в своё время относился очень хорошо. То есть, я и сейчас, но в своё время я его много читал. Он был очень популярным автором. Он был серьёзным автором в этом жанре. Он был начальником в каком-то смысле этого жанра – политического детектива. Он – настоящий серьёзный писатель не в пример очень многим сегодняшним писателям. И перечитывать его интересно, несмотря на какие-то идеологические нюансы. И даже по тем временам достаточно свободный художник.

Закамская: - Даниил, вот начиная с воскресенья от Вас уже мало что будет зависеть, потому что зрители будут сами составлять мнение о новом Штирлице – о Максиме Исаеве. Поэтому у Вас сейчас есть возможность: что для Вас этот герой, он Вам понравился?

Страхов: - Мне уже ничего не удастся изменить в этой ситуации, потому что сделано, то сделано. Что снято, то снято. Что сыграно, то сыграно.

Закамская: - Последние

Страхов: - Да, перед обвинением. Я получил огромное наслаждение от материала, от партнёров, от режиссёра, от операторской группы и от возможности в наше такое искусительное время в течение года заниматься только одним. Это большой кайф для артиста, которого разрывают в разные проекты, он должен успеть там, он должен успеть здесь. В этот момент так получилось, что я не работал в театре и данном случае это было хорошо. Потом, когда мы закончили сниматься я опять вернулся в театр. В общем, я получил большой кайф от того, что я могу заниматься одним интересным делом.

Закамская: - Исаев Вам нравился? Ведь может быть так, что по ходу изучаете героя… Вы кстати, перевоплощались или Вы играли его?

Страхов: - Я не знаю, что это такое. И то и другое для меня какие-то условные вещи. Как Вы вживались в образ? Расскажите. Я не знаю, как художник пишет картину. Он берёт краски и чего-то там… кто-то забор красит, а кто-то теми же красками может нарисовать какую-то гениальную картину. Я не знаю, как это происходит. Это и называется с одной стороны творчеством, потому что это творчество, а с другой стороны – это производство, потому что это кино, где много людей делают одно дело. Максим Максимович – очаровательный человек. Лёгкий, умный, остроумный, тонкий, влюбчивый, между прочим.

Закамская: - В «17 мгновениях…» об этом уже не скажешь.

Страхов: - Простите, прошло 20 лет.

Урсуляк: - Идёт война.

Закамская: - Давайте посмотрим один из эпизодов. И как раз этот самый Максим Максимович. Давайте его посмотрим.

Кадр из фильма:
- Гуляев запросит всех, с кем ты работал у Колчака.
- Там было много хороших людей.
- Слушай, а Максим Максимыч за кого? За белых или за красных?
- Максим Максимыч разбирается.
- А Всеволод Владимиров?

Закамская: - Как Вы думали в кадре? Кстати, Сергей, Штирлиц думал в кадре? За него, правда, говорил Копелян при этом.

Урсуляк: - Да, совершенно верно.

Закамская: - А Вам что пришлось делать?

Урсуляк: - Ну, мне-то ничего не пришлось. Я-то вне кадра.

Закамская: - Ну Вы ж сказали Даниилу как думать.

Урсуляк: - Вы знаете, всё-таки опять же, это поправка на 20 лет жизни. И то, что Даниил действительно пытается думать в кадре, это замечательно. Даниил вообще относится к тому редкому типу актёров молодых, которым это делать в кадре не запрещено. Когда он думает, он выглядит думающим. Это большая редкость.

Закамская: - А о чём думаете, Даниил?

Урсуляк: - Думает о победе, естественно.

Закамская: - В самом деле?

Страхов: - Дважды два – четыре. Восемью восемь – тридцать… вот видите, уже задумался. Тридцать шесть оказывается, понимаете? Вот оно, видите, мысль уже и побежала, электричество в глазах. Пять плюс пять…

Закамская: - Здесь нет ни наших, ни немцев, как в «17 мгновениях…», где было очень просто. Здесь красные и белые. И в самом начале Вы говорите, за кого ещё не решили.

Урсуляк: - Нет, на самом деле здесь все наши.

Закамская: - Все наши. Они все наши.

Урсуляк: - Если исходить из этого. Из того, что это всё русские люди, которым просто ужасно не повезло родиться в такую эпоху, и больше того, многие из них хотели, чтобы это время стало именно таким. Надо разбираться и разбираться с каждым из них в отдельности. Мне кажется, что каждый из них имеет право на счастье. Каждый из них любит родину. Каждый из них имеет право на всё. И у каждого из них: у победителей, у проигравших жизнь заканчивается трагически. Вот если когда мы смотрим так, тогда можно делать кино, которое не занимает какую-то позицию: ты за кого, а просто любит тех про кого, ты рассказываешь.

Закамская: - А переписывали сценарий? Потому что у Юлиана Семёнова всё-таки более-менее чётко эти акценты расставлены.

Урсуляк: - В этом смысле конечно переписывали. Но я Вам должен сказать, что, когда автор хороший, то там не нужно… Во-первых он никогда не пишет буквально: «да здравствует!» и так далее…и поэтому его в этом смысле переписывать ненужно. Нужно только посмотреть на это чуточку с другой стороны. Но при этом я хочу подчеркнуть самое главное. Мы не делали историческую картину, которая расставит точки над и, и наконец-то расскажет всю правду об этом времени. Это беллетристика. Это развлекательное кино. Но развлекательное перестаёт быть легковесным тогда, когда мы начинаем любить героев, когда мы начинаем им сопереживать, когда в нас рождается эмоция по отношению к тому, что мы видим на экране. Вот тогда развлекательная беллетристика перестаёт быть беллетристикой и становится чем-то более серьёзным. Очень сложно сейчас говорить про нашу картину, потому что она не вышла.

Закамская: - Вы даже не представляете как сложно

Урсуляк: - И как бесстыже я сейчас себя веду, рассказывая о том, что никто не видел, предполагая, что это увидят все и это всем очень понравится. Я просто говорю о намерении, с которым мы делали эту картину.

Закамская: - Кинокритик Антон Долин видел две серии этого фильма. Сейчас он с нами выйдет на связь. Давайте его спросим. Антон здравствуйте, Вы на слышите, видите ли?

Антон Долин: - Добрый вечер, слышу.

Урсуляк: - Привет Антон.

Закамская: - Прекрасно. Сергей Урсуляк и Даниил Страхов .Сегодня у нас в студии говорим о сериале «Исаев». Каковы Ваши мнения, каковы Ваши впечатления от первых двух серий и что на Ваш взгляд сегодня отличает современное сериальное кино, каковы его плюсы, каковы минусы?
Антон Долин: - Больше минусов, чем плюсов. Все мы это знаем. Я нахожусь в таком духовном голодании как все Вы, потому что я видел только две серии и вполне возможно Сергею Урсуляку – человеку очень умному и талантливому, которому удалось меня, как и некоторых других счастливцев обмануть первыми двумя сериями и мои ожидания будут каким-то образом опрокинуты. Но сейчас мне очень хочется посмотреть фильм целиком и мне кажется, что это тот случай, когда несмотря на то, что это два фильма, каждый по 8 серий по двум крупным произведениям Юлиана Семёнова не захочется прерываться и отрываться. Во всяком случае по тем фрагментам, которые я видел, по тем двум сериям фильм производит впечатление невероятно запутанного клубка, который распутывает зритель наверное вместе с героями этой истории. И совсем это не один герой Исаев - название тоже обман. Героев много, много, много. И Исаев – это тоже не настоящая его фамилия, героя зовут по-другому, о чём Сергей Урсуляк рассказал. В общем, сплошные тайны и секреты. Мне кажется, что тайна – это то, чего больше всего не хватает в сегодняшнем кино, и в кино, которое делают в стиле большого экрана, и в кино телевизионном. Тайна особенно важна для многосерийного фильма, потому что она поддерживает напряжение, так называемый саспенс. Мне кажется, что Сергей Урсуляк – мастер этого дела и что ему, во всяком случае я, как зритель, и как критик, надеюсь, удастся продержать нас в напряжении до последней серии.
Закамская: - То есть, здесь использован тот же удачный ход, что и в «Ликвидации», когда мы до последней серии не знали, что герой Пореченкова окажется злодеем.
Антон Долин: - Я не знаю. Я могу только предполагать, но мне кажется, что это совершенно другая история, чем «Ликвидация». Единственное, что их объединяет, это отвага Сергея Урсуляка, вот два таких вроде бы, взаимоисключающих качества. С одной стороны от – отважный режиссёр, с другой стороны человек, который относится к себе с известной долей иронии. Именно это позволяет ему конкурировать на том же самом поле…ну куда деваться, приходится сравнивать с двумя самыми культовыми, знаменитыми советскими многосерийными фильмами (не хочется назвать их сериалами) – в «Ликвидации» с «Место встречи изменить нельзя», а здесь «Исаев», по всей видимости с «17 мгновениями весны». Истории совершенно разные и в общем, Урсуляку первый раз пройти это испытание, этот первый психологический тест. Да, согласитесь, Машков и Пореченков – их герои заинтересовали зрителей очень сильно и им не понадобилось сравнивать их с Володей Шараповым и Глебом Жегловым. Я думаю, что в этой ситуации герой Даниила Страхова, понравится он зрителям или нет, другой вопрос, тоже вряд ли будут автоматически сравнивать с героем Вячеслава Тихонова, а скорее всего увидят в этом всём новую историю, другую историю.
Закамская: - Но про Страхова скажите, как Вам всё-таки Штирлиц Даниила Страхова?
Антон Долин: - А я его не понял. Он как-то так шифровался, как наверное разведчику и положено, в этих двух сериях он выглядел уже человеком многоликим, действительно приятным во всех отношениях так по-гоголевски, а является ли он при этом Хлестаковым или Чичиковым или кем-то более глубоким и серьёзным, понять я совершенно не смог. Я думаю, что это одна из тех тайн и тех интриг, которая по идее должна держать в напряжении до конца фильма.
Закамская: - Антон, большое спасибо за то, что вы сегодня вышли на связь с нами.

Урсуляк: - Спасибо.

Страхов: - Спасибо.

Закамская: - Спасибо от Сергея Урсуляка и Даниила Страхова.

Страхов: - Приятные, честно говоря, слова.

Закамская: - Что Вас не поняли?

Страхов: - Нет. Когда что-то получается и ты видишь такую моментальную реакцию нового человека, это приятно.

Закамская: - Это здорово, Давайте говорить о том, как снимали фильм. Как снимали, где снимали.

Урсуляк: - Мы снимали, в отличии от «Ликвидации» не в одном городе. Мы снимали почти по всей европейской части России, Украины и ещё и в Эстонии мы снимали. Мы снимали в Москве, в Костроме, в Тутаеве, в Севастополе, в Таллине.

Закамская: - На Дальний Восток Вы только не доехали

Урсуляк: - На Дальний Восток мы не поехали потому что это всё-таки дорого, при том что у нас не дешёвая картина, но это очень не выгодно актёру для того, чтобы попасть на съёмочную площадку, нужно потерять два дня.

Закамская: - Вы все довольно много времени потратили на то, чтобы вникнуть в быт, подобрать костюмы и так далее и найти места для съёмок. Потому что я так понимаю, найти 20-е годы сейчас – дома без кондиционеров, без светофоров…

Урсуляк: - Да, конечно. Это сложно, но хорошая группа. С большинством людей я работаю не первый год и даже не первую картину. Даже не первое десятилетие, я бы сказал. Поэтому у каждого есть своя задача и каждый из них выполнял свою задачу. Это не значит, что всё шло легко, но тем ни менее, общими усилиями мы доползли до финала.

Закамская: - Даниил, а Вам вообще это время симпатично? По одежде, по тому, что ели, по тому как ходили, как говорили?

Страхов: - Да.

Закамская: - Интересовались им когда-нибудь?

Страхов: - Да, конечно. Я очень люблю поэзию серебряного века. Я вообще, знаете, к тем людям, которые жили тогда – Маяковский… читая там, «Белую гвардию», ты испытываешь какое-то щемящее чувство: Господи, почему же всё это (я не имею в виду кошмар, я имею в виду глубину человеческих отношений, как они говорили), испытываешь какую-то древнюю таску внутри себя. Казалось бы, откуда она берётся, я не знаю. Но так хочется, чтобы дамам целовали руки, а не говорили: «Пока, пока». Хочется каких-то других отношений, которые навсегда ушли, потому что культура поменялась, сознание человеческое поменялось. Но вот, открывая какую-нибудь такую книжку, ты возвращаешься туда.

Закамская: - Одна из ваших ролей ж была как раз из театральных по-моему: «Петербург».

Страхов: - Да, «Петербург» Андрея Белого. Совершенно верно.

Закамская: - Вспоминали его сейчас?

Страхов: - Сейчас нет. Скажу честно, нет.

Закамская: - А любителю поэзии серебряного века было легко сыграть влюбчивого «Исаева»? Или у Вас там такое богатство разнообразие женских персонажей царило?

Страхов: - Это скорее у Михаила Пореченкова богатство выбора по женской части, а что касается Максима Максимовича, у него там, скажем так, есть любовная тема, состоящая из двух частей. Знаете, как бывает, когда человека уже могут полюбить, а он ещё не готов. Вот это первая часть, а вторая часть – это когда уже…

Закамская: - это, когда хотят его полюбить, а он не готов. Это кто? Кто его хотел полюбил?

Страхов: - Нам не стоит рассказывать…

Урсуляк: - Ты ничего неприличного не рассказываешь. Пожалуйста.

Страхов: - Выкладывай все карты на стол.

Закамская: - Кто из актрис, хотя бы?

Урсуляк: - Ксения Раппопорт.

Страхов: - Да. Это, что называется, предтеча любви.

Закамская: - Давайте сейчас посмотрим. У нас как раз оказалось

Урсуляк: - А вот и Ксюша.

Закамская: - А вот и Ксения Раппопорт. Да. Там просто действительно очень замечательный эпизод. Нам очень понравился.

Кадр из фильма:
- Будете кофе?
- Спасибо, с удовольствием.
- Максим Максимыч, называйте меня хотя бы мадмуазель Басе. А то вы разговариваете со мной как со столом.
- Это, знаете, в традициях русского театра: стол или шкаф. Угощайтесь дарами Ревеля. Маленькие очень вкусные, а «Наполеон» сегодня суховат.
- Спасибо, Лида.
- Вы мне определённо нравитесь. Обычно ваши сразу смотрят нет ли отдушины в соседний номер с фонографом. Буд-то я сама этого до смерти не боюсь. Потом, Вы не отказываетесь от кофе и от пирожных. А когда я сказала, один из Ваших: «это буржуйская еда».
- Я надеюсь, это скоро пройдёт.
- Я за это Богу молюсь. Я верующая. Вы это, пожалуйста, запомните и при мне никогда не ругайте Христа.
- Вы православная?
- Я никакая. Просто верю в Бога. Может быть, Вы хотите кофе с молоком?
- С молоком.
- Господи, он пьёт кофе с молоком! А Вы мне на прощание скажете: «Товарищ, береги себя»! Или нет?
- Обязательно скажу.
- Жаль, а то б Вы мне совсем голову вскружили. Я очень влюбчивая, Максим Максимыч. Вас ведь так надо называть? Максим Максимыч?


Закамская: - Коньяк, кстати, Вы полюбили? В этом фильме полюбите? Или только кофе с молоком? Ведь любимый напиток Штирлица - коньяк.

Страхов: - Честно сказать, по-моему, Максим Максимович там так особо не употребляет…

Урсуляк: - Пьёт водку на 23, если говорить про «17 мгновений…».

Страхов: - Нет, я говорю про нас. Что мы там?

Урсуляк: - Ты пьёшь только во второй части с Ванюшиным водку.

Страхов: - С Ванюшиным, да пью. Водку по-моему.

Закамская: - Водку. На балалайке не играете?

Страхов: - Медведи не танцуют.

Закамская: - Я просто обратила внимание на Ксению Раппопорт. Обычно она играет героинь, которые покоряют одним только взглядом. Всё остальное время посвящено тому, что герой должен влюбить её в себя, а здесь нет. Здесь она такая игривая, кокетливая.

Урсуляк: - А он нет. Да. А он не даётся.

Страхов: - Не поддался.

Урсуляк: - Такой герой.

Страхов: - Персонаж, да.

Закамская: - А второй эпизод уже с будущей супругой.

Страхов: - Да. Это как раз Сашенька Гаврилина в исполнении Веры Строковой, которая растопила-таки сердце Максима Максимыча. Он не смог сопротивляться этой простоте, этой искренности и этой такой юношеской любви.

Закамская: - Я подумала о том, что… вспомнила что, кроме того, что будут сравнивать обязательно с «17 мгновениями весны», ведь есть ещё же два фильма, снятых уже непосредственно по…

Урсуляк: - С которыми тоже будут сравнивать.

Закамская: - Это Владимир Ивашов – Исаев и Родион Нахапетов. А Вы смотрели эти фильмы?

Страхов: - Я смотрел фильм с Родионом Нахапетовым и он мне очень понравился. Но смотрел я его не во время и не до, а уже после съёмок, когда не было нужды обезьянничать.

Закамская: - И что?

Страхов: - Мне понравился фильм. Мне понравилась работа этого артиста. Он замечательно существовал в кадре. Это как раз пример того, как бывают картины, скажем так, незаслуженно забытые нашим зрителем. Не все картины, которых не помнят, о которых не помнят – плохие. Вовсе нет. Эта картина очень такая… очень хорошая, глубокая. И, кстати говоря, там тоже две серии. Там очень всё сжато. Тем нет такого теле-рассказа.

Закамская: - Почему у Вас Россия показана в чёрно-белом варианте, а заграница в цветном?

Урсуляк: - Во-первых, это технологически мне было проще. Потому что, как только ты начинаешь снимать современную Москву даже какие-то её участки отдельные, то огромное количество ненужных подробностей сразу лезет в кадр. Во-вторых, я люблю чёрно-белое изображение. В принципе люблю, и оно, мне кажется, гораздо более реалистичным, чем цветное. И, наконец, если говорить о какой-то художественной подоплёке, то она очень проста. Я помню свои ощущения, когда я первый раз выезжал за границу при советской власти ещё. Я помню, что вдруг открывались новые запахи, новые звуки и новые цвета. Заграница всегда была более цветной, чем родная страна. В то время, по крайней мере. И вот это ощущение я решил каким-то образом переложить. Так что здесь всё совпало: и личные ощущения, и производственная необходимость.

Закамская: - А Вы этого и добивались. Да?

Урсуляк: - Да, наверное, да.

Закамская: - Вы довольны тем, как сыграли актёры, тем как сыграл Даниил Страхов?

Урсуляк: - Вы знаете, что? Вот про это я могу говорить абсолютно заранее, потому что я знаю, что актёры сыграли хорошо. И присутствующий здесь, и отсутствующие здесь. Поскольку, как известно, актёры, когда играют хорошо, они играют самостоятельно, а когда плохо, то виноват режиссёр, то я об этом могу говорить абсолютно, как бы от себя это отодвинув. У меня актёры в этой картине играют очень хорошо. Это не значит, опять же, что эта картина всем понравится. Я очень хочу, чтобы это было, но это, как говорится, не обязательно. Но мне очень нравятся и Даня и Миша Пореченков, и Костя Лавроненко, и Мерзликин Андрюша, и Ксюша Раппопорт, и Лика Нифонтова, и Полина Агуреева - очень много замечательных… и актёры, исполнявшие совсем маленькие роли – чудные, чудные актёры.

Закамская: - А у Вас есть какие-то яркие такие эпизодические моменты..

Урсуляк: - Да, да. Конечно.

Закамская: - которые запомнятся? А что за линия: Пореченков и Страхов?

Урсуляк: - Это параллельные линии. Герой Миши Пореченкова – граф Воронцов находится в Таллине – в Ревеле и приезжает в Москву, чтобы в Москве бороться с советской властью. Герой Дани Страхова находится в Москве и приезжает в Таллин, чтобы бороться с врагами советской власти. Поэтому они - не пересекающиеся линии.

Закамская: - И оба – сомневающиеся так или иначе?

Урсуляк: - Они не то, чтобы сомневающиеся. Сомневаться на самом деле должны зрители. Потому что два замечательных человека борются между собой. Замечательные. И Мишка – замечательный, и Даня – замечательный. Красивые оба, женщины их любят. Ну почему же вот так происходит?! Вот не больше, чем эта мысль.

Закамская: - Даниил, а Вы читали произведения Юлиана Семёнова?

Страхов: - Да.

Закамская: - Всё про Штирлица прочитали?

Страхов: - Нет.

Закамская: - Я просто вспомнила.

Страхов: - Я бы тогда не смог выйти на площадку. Это двадцать томов.

Закамская: - Но с другой стороны у Вас был целый год.

Страхов: - Это был год на съёмке. Я готовился каждый день к своей непосредственной работе. Читал сценарий, учил текст

Закамская: - Это понятно, я просто к тому, что там очень же печальный роман «Отчаяние». И вот, зная его, как-то всё остальное воспринимаешь молодого Исаева особенно трагично.

Страхов: - Но ведь нельзя играть результат. Это называется в актёрской профессии: играть результат. Предчувствие или не предчувствие, мне кажется, что Сергей Владимирович не ставил передо мной таких задач – играть какое-то предчувствие трагической судьбы. То, что и так в его жизни – Максима Максимыча не так всё просто. Это касается его отношений с отцом, это касается того времени, в котором он живёт, это касается его отношений с родиной, которая то ли родина, то ли государство, то ли режим. Опять-таки, зритель будет отвечать на эти вопросы. Мы их только задаём. Так что, поводов для раздумий у него предостаточно, помимо того, что он приятный во всех отношениях, молодой человек. А играть какую-то результативность мы, конечно, избегали.

Закамская: - Понятно. Даниил, а Вы какими вопросами задавались, когда играли? Вы сказали, вот, задаётся вопросами Максим Исаев.

Страхов: - Я уже перечислил какие-то вопросы. Ещё нужно какие-то?

Закамская: - Нет. А Вы себе их задавали?

Страхов: - Вы спрашиваете относительно того времени, или относительно меня сегодняшнего...

Закамская: - Относительно Вас в этой роли.

Страхов: - А, за кого я, за красных или за белых? Я лично ни за белых, ни за красных. Я понимаю, что наша страна оказалась на пороге неизбежности. И нет там… Вы же знаете, что революция… её как бы могло и не быть. И Ленин, между прочим, сидячие за границей, долго не верил в то, что произошло. И никому в голову не могло прийти, что власть удержится у большевиков. Тем ни менее, это случилось. Какая-то историческая предопределённость. Не понятно. Поэтому, как сложилось, так сложилось. За красных, ли за белых, мне кажется, там так всё было не просто.

Закамская: - Вас кто-то консультировал из разведчиков? Было такое? Вас учили чему-то специально?

Урсуляк: - Нет. Нет. Меня, по крайней мере точно ничему не учили.

Закамская: - Даниил, а Вы? Даниила учили?

Страхов: - Нет.

Закамская: - Приглашали специальных людей?

Урсуляк: - Нет, не приглашали специальных людей. Во-первых, потому что разведка тогда и разведка сейчас – это две разные разведки. Я честно говоря… ещё раз, мы не делали ни пособие для разведчиков, ни чего-то такого, чему можно учиться. Я очень боюсь, так сказать, представителей с профессией, о которой мы сказали, потому что они обычно цепляются к какой-нибудь мелочи и начинают так сказать, нудеть. Мне кажется, что ощущение. Моё, - не разведчик и не близок к этой организации, но моё ощущение, если хотите, детское от разведчиков, лучше его сохранить, чем увидеть какого-то…

Страхов: - Нудного дядьку.

Урсуляк: - Нудного дядьку.

Страхов: - Должно быть интересно. Это же всё равно литературное произведение. Мы не снимали док.фильм про то, как это было. Это – литература.

Закамская: - Я просто удивлена тем, что Вы сказали так пренебрежительно отозвались о мелочах. Ведь Вы сумели снять «Ликвидацию» так, что она в Одессе всем понравилась.

Урсуляк: - А это опять же, если разбираться в «Ликвидации» именно по мелочам, то там такое количество неправды-ерунды, но существует то, что важнее конкретной мелкой правды. Существует атмосфера, существует движение души, существует эмоция. Это, мне кажется, важнее, чем точно сказать, в каком году написана та или иная песня – там, на чём меня всё время пытались поймать. Что песня эта была написана не тогда-то, а тогда-то, а этот фильм вышел не тогда-то, а тогда-то. А вот такие грузовики не могли быть, а вот тогда в лесах не водились лесные братья.

Закамская: - По этому поводу тоже было сказано многое. Однако всем очень понравилось.

Урсуляк: - Но ведь не в этом же дело.

Страхов: - На гребне чувств истина страстей.

Урсуляк: - Совершенно верно.

Страхов: - Если зрителя увлекает, то всё остальное…в рамках, разумеется, приличия.

Урсуляк: - Тот редкий случай, когда я согласен с Даниилом Страховым. И если мы увлечём младших зрителей нашей картиной, ей Богу, большего ничего и не нужно будет.

Закамская: - Я сейчас вас слушаю очень внимательно, но переживаю, что с нами на связь из Петербурга пока не может выйти Андрей Мерзликин. Он уже занят в каком-то сериале.

Урсуляк: - А он хочет?

Закамская: - Хочет.

Страхов: - Он где-нибудь на Ниве стоит.

Закамская: - Мы спрашивали. Специально спрашивали.

Страхов: - И наверное ему холодно очень.

Закамская: - Нет, он не может выйти, потому что он не может выйти со съёмок видимо.

- А-а-а (хором)

Закамская: - Потому что он уже где-то снимается. Жизнь-то продолжается. Даниил, а у Вас продолжается? И кого бы вы хотели сыграть после Исаева?

Страхов: - Я сейчас активно работаю в театре. Тот период киношный и полностью посвящённый Сергею Владимировичу Урсуляку, прошёл. Я почувствовал необходимость после такого углублённого нахождения себя в кадре вернуться-таки в театр. Выпустил два спектакля. Сейчас репетирую в театре на Малой Бронной, куда меня вновь пригласили - спектакль «Варшавская мелодия». Сергей Анатольевич Голомазов ставит спектакль. Юлия Пересильд – мой единственный главный партнёр.

Закамская: - Понятно. «Исаев» - это ваша главная роль в кино на сегодняшний день?

Страхов: - Скажем так, это единственная заглавная роль в моей карьере. Главные роли были такие, сякие, разные. Там, не знаю, можно вспомнить «Перегон», где тоже, между прочим, нет одного главного героя. Там тоже ансамбль. Там история рассказана через многих персонажей. Но, конечно же, такой ответственности, такого груза я не ощущал никогда. Другой вопрос, как к этому относиться, если не включать здесь немножечко то замечательное чувство самоиронии, о котором говорил Антон…

Закамская: - Оно ж замечательное. Его лучше включать.

Страхов: - Лучше включать. И вот, помимо профессиональных каких-то вещей, этому я учился у Сергея Владимировича Урсуляка. Потому что не занимать самоиронии у этого человека.

Урсуляк: - Умница, умница, правильно всё говоришь.

Закамская: - Кстати, по поводу умницы, сразу скажите, вы за время съёмок не устали друг от друга?

Урсуляк: - Я думаю, что конечно устали. Конечно, устали. Другой разговор, что я ведь подбираю актёров, не только как актёров, но и ещё как людей. В принципе, я не могу вспомнить ни одного примера, когда бы плохо себя повёл и испортил бы отношение, потому что отношения в кино очень дороги. Не потому что всё делается из-за отношения, а потому что просто это процесс, в котором нельзя какие-то вещи себе позволять. Я очень рад, что мои актёры никогда себе ничего не позволяли, и Даня в том числе. Поэтому усталость есть от материала, от действительно, от того, что мы всё время трёмся друг о друга, от того, что Даня вынужден слушать, а я вынужден говорить там какие-то одни и те же вещи. На протяжении двух лет трудно шутить не одинаково. Даня мучительно пытается смеяться каждый раз с одной и той же шутки и это, конечно утомляет. Вы видите, он похудел.

Закамская: - Андрей Мерзликин выходит на связь с нами. Внимание, будьте готовы. Он в гриме.

Урсуляк: - И в костюме.

Закамская: - И прямо со съёмок.

Урсуляк: - Боже, Андрюша.

Страхов: - Андрей, привет.

Закамская: - Андрей, какие перемены в Вашей творческой судьбе! Здравствуйте. Что с Вами сейчас происходит?

Мерзликин: - Здравствуйте.

Урсуляк: - Здорово, Андрюша.

Мерзликин: - Со мной всё очень хорошо. Я просто… да, большой вам привет из Санкт-Петербурга.

Урсуляк: - Спасибо.

Мерзликин: - У нас здесь очень холодно. Во-первых, хочу сказать я это так здорово общаться с вами из Санкт-Петербурга в прямом эфире. У меня большая радость, хочу сознаться в любви большому режиссёру Сергею Урсуляку. Потому что самая основная удача зрительская и актёрская – это работать с таким большим человеком-мастером.

Урсуляк: - Спасибо, Андрюша.

Мерзликин: - Я не слышал, что вы говорили.

Урсуляк: - Я говорю, спасибо.

Мерзликин: - Но могу от себя сказать, что… я слышал. Я говорю, что не слышал, что вы до меня тут говорили, но скажу про фильм одно, что самое сложное в кинокартине «Исаев» было это играть разведчиков. Эта такая тема, близкая нашему государству, но про неё никто ничего не знает. Про разведчиков мы знаем только из кино или из романов детективных и поэтому самое, что мы могли представить себе – это играть шпионов в прямом смысле этого слова. Это была самая основная борьба режиссёра с актёрами чтобы мы со Страховым не играли в прямом смысле шпионов, а таких вот. Это всегда было тяжело, он всегда нам говорил…

Закамская: - Вас уже сзади испугались. Сзади Вас люди стали оборачиваться.

Мерзликин: - Да, я с разбитой бровью… И поэтому, в этом смысле мы ничего не знаем про разведчиков, но Урсуляку можно доверять…Урсуляк сделал всё, чтобы мы с Даней были настоящими продолжателями этого великого дела.

Закамская: - Понятно. Андрей, а мы как раз до Вас говорили о том, что… я спрашивала, нужны ли были Вам консультанты на съёмках? Сергей Урсуляк и Даниил Страхов сказали однозначно: нет. Послушав Вас, я начинаю думать, что Вам всё-таки угрюмый разведчик не помешал бы.

Мерзликин: - Не, ну консультантом государственным встретился бы для личной какой-то информации пообщался бы, но они такие все секретные, что их невозможно достать . Мы хотели к Владимиру Владимировичу обратиться за помощью, но он так занят и нам сказали, что мы не вошли в график просто.

Закамская: - Да, это честно, конечно. Андрей, а как говорил Штирлиц: «Лучше всего запоминаются последние слова», у нас уже программа заканчивается. Вы выходите прямо в финале. Несколько слов зрителям, которые в воскресенье начнут смотреть сериал «Исаев».

Мерзликин: - Я завидую каждому зрителю, который будет у телевизора в это мгновение, потому что я сам не буду. Я завидую людям, которые впервые смотрят действительно, заранее могу сказать, качественное, гарантийное, интересное, зрительское кино. Хорошего просмотра.

Закамская: - Андрей, берегите себя. Не замёрзните.

Урсуляк: - Андрюш, спасибо, огромное.

Страхов: - Спасибо большое.

Мерзликин: - Я вас обнимаю всех. Данечка, привет! Даня!

Страхов: - Андрюха, привет, привет!

Мерзликин: - Пока!

Страхов: - Пока!

Закамская: - Андрей Мерзликин из Санк-Петербурга был на связи с нами. То же самое к вам.

Урсуляк: - Вы меня простите, я Вас перебью. Нужно ли ссориться вот с такими замечательными артистами? Ведь это же как сказать? Это в общем, привет со съёмочной площадки нашей. Согласись,

Страхов: - Да.

Урсуляк: - в общем, в большинстве случаев была нормальная атмосфера.

Закамская: - Дружеская. То есть, вы не ссорились.

Урсуляк: - Нет, мы ссорились, но как ссорятся близкие люди.

Закамская: - Может быть, будет продолжение?

Урсуляк: - Не хотелось бы.

Закамская: - Почему? Всё-таки вы стали…

Урсуляк: - Ну зачем? Ну сколько можно? Давайте сначала пускай будет начало, а потом уже будем говорить про продолжение.

Закамская: - Ну это просто вы же говорили о том, что экранизировать столько, сколько экранизируют сейчас великие литературные произведения, что скоро показывать будет уже нечего.

Урсуляк: - Совершенно верно. Показывать скоро будет нечего. Может быть и будет продолжение. Но просто на другом литературном произведении.

Закамская: - Пожелание телезрителям. У нас уже осталось буквально минута. Даниил, давайте с Вас начнём. Вы так улыбнулись сейчас. Не судите строго?

Страхов: - Ну что можно сказать? Если кино получилось, оно вам понравится. Я желаю вам получить удовольствие. Завидую вам так же, как и себе, потому что буду смотреть вместе с вами каждую серию. В 21-00 или во сколько там? В 21-30 на канале «Россия».

Закамская: - Сергей.

Урсуляк: - Я тоже желаю зрителям, естественно включать телевизор в это время, сесть поудобней и посмотреть фильм от начала и до конца. И уже после этого радоваться или огорчаться, так сказать, переходить на другой канал или не переходить, но посмотрите от начала и до конца.

Закамская: - Мы будем смотреть. Я благодарю вас за сегодняшний разговор, за то, что вы пришли в нашу студию.

Урсуляк: - Спасибо вам.

Страхов: - Спасибо.

Закамская: - Сергей Урсуляк, Даниил Страхов были у нас сегодня в гостях. Спасибо за внимание.

Нюшенька, чмок...
Опять будет что читать ночью по мобильнике.
(Передачу смотреть на видео не было досуга. )