Sveta писал(а): Александр Стрелков писал(а): "...В западном кино этот сюжет как раз в ходу. Но в путешествиях западного человека в прошлое есть мотив утверждения прогресса. Современный человек может временно уступить предкам в величии души или благородстве, но всегда наверстывает упущенное, да еще доказывает превосходство накопленных знаний.
«Мы из будущего», напротив, кино о том, как прошлое, историческое и кинематографическое, судит настоящее. Там, на войне (или в старом кино), все было подлинное — жизнь, смерть, любовь, самопожертвование, убеждения. Здесь — мутная малохольная молодежь, главная заслуга которой в итоге — осознание, что она малохольная."
http://www.vedomosti.ru/newspaper/artic ... /22/142247
Ну вот... Превосходства, выходит, не доказали. А по идее, должны были. Прогресс же наступил всё-таки. Ладно. Выложу свои наивные мысли в том виде, как получилось, без правки. Беру в кавычки, ибо написано заранее.
"Девчонки, нарочно пишу сразу, ничего не читая заранее, хотя уже наверняка кто-то фильм посмотрел и высказал своё впечатление. Возможно, я сентиментальная идиотка, и «пора, пора мне быть умней», но…
Столько мыслей, столько ощущений, столько слов. Мне казалось, они разорвут меня изнутри, когда я сидела в зрительном зале. Как будто кто-то крепко взял за горло – и так и не отпустил до конца фильма. Почему?! Мы ли не насмотрелись кино о войне? …Я смотрела на экран и думала о новой «обойме» картин на военную тему, которая появилась уже теперь, и продолжает появляться, грозя вот-вот вызвать обратную реакцию отторжения – потому что снимается как «соцзаказ», под который элементарно дают деньги. Я думала об искушённых «серьёзных» киноведах, которые отнесут «Мы из будущего» именно к этому разряду и в лучшем случае снисходительно похлопают создателей по плечу: «Ну да, ну да… понимаем… кино «про войну»…» - и вернутся к обсуждению своих сложных киноведческих вопросов, «вторых», третьих и сотых планов, которых здесь и в помине нет. Я думала о широко распространившейся сейчас, и уже воспринимаемой абсолютно впрямую мысли, что «в войне не бывает победителей». Равно как не бывает «плохих» и «хороших», «героев» и «трусов» (недавно прочла в одной статье, что даже предателей, оказывается, не бывает, а есть только люди… ну, немножко не совладавшие с собой). И что вообще всё о-о-чень, ну о-о-очень условно! А начни говорить что-то другое – всё, не дай Бог, ты – шовинист. И чувствуешь себя человеком, вынужденным доказывать, что он не верблюд, то есть пытаться объяснять очевидные вещи. Которые, видимо, не для всех уже очевидны?.. Один режиссёр сказал как-то, что не желает «работать на войну» и снимать кино «о подвигах», то есть о неких высоких проявлениях души на войне, потому что это – «романтизация», делающая войну привлекательной. Тогда как она груба и грязна. Это так. Но, Боже мой, разве это из-за «героических» фильмов начинаются войны? Причины совсем другие! Можно подумать, что в древности люди, бывало, наслушаются былин про Илью-Муромца и как пойдут палицами махать…
О да, в войне не бывает победителей – в том смысле, что война сама по себе не делает никого лучше, это запредельный опыт, которого лучше не иметь. Она оставляет раны снаружи и внутри, и внутри гораздо страшнее, чем снаружи. Она калечит психику, и ничего «романтического» в этом нет. Теряют на ней все одинаково. Так что победителей действительно нету. И всё-таки… и всё-таки – есть. Не всегда. В гражданской войне, например, победителей быть не может. Мы не победили в афганской войне, а Америка – во вьетнамской. Это – откровенно неправедные войны. Только не нужно «ловить меня за язык» и говорить, что война вообще не бывает праведной! Не бывает. Да. И всё-таки… Так уж устроено в мире, и это правда, что некоторое психологическое преимущество, некоторый, если хотите, «моральный бонус» имеет всё-таки тот, кто выгнал захватчика со своей территории и отстоял свою землю. Это не слова, это жизнь. Толстой и Лермонтов были не только великими писателями, но и боевыми офицерами, и оба прекрасно чувствовали разницу: один - между Аустерлицем и Бородино, другой – между Валериком и Бородино. И неужели крестьяне, создававшие стихийные партизанские отряды, чтобы воевать с Наполеоном, сражались за «крепостнический строй» или даже за царя-батюшку? Вовсе нет! Тут другое: это – НАША земля. Мы разберёмся здесь сами! Крепостные мы, не крепостные – это наше дело, а вы, «мусье», к нам не лезьте! Вас не звали! ВАМ мы не покоримся. И «свободы» из ВАШИХ рук нам не надо. Таким же образом и в сороковые годы XX века, даже если кто и кричал «За Сталина!», но воевали же совсем за другое…
Да. Не бывает однозначных героев и трусов – или они бывают очень редко, потому что героизм на войне часто оказывается оборотной стороной испуга. Героя Советского Союза, поднявшего полк в атаку, на форсирование водного рубежа, спрашивали потом: «Как вы решились на это, что вы чувствовали, когда повели людей за собой?! Думали ли вы о Родине?» «Когда б я знал, какая сволочь меня с берега спихнула…» - отвечал Герой. И верно – а куда деваться, когда ты уже «спихнут»?! Но ведь один забьётся в ямку под обрывом, а другой всё-таки побежит вперёд. А ведь страшно обоим! В этом - разница.
Да. Невозможно называть предателем не выдержавшего пыток человека, но ведь есть и такие, кто предаёт сознательно и охотно, даже когда его ни о чём ещё не спросили, даже плёткой не замахнулись. И ещё подводит под это «теоретическую» базу: нет ничего дороже жизни (естественно, моей). Ведь правда же, нет ничего дороже?! Так ради чего я должен…
Да. Разница между «добрыми» и «злыми», «палачами « и «жертвами» порой очень условна. И в фашистской армии, даже среди СС и, страшно сказать, гестапо встречались РАЗНЫЕ люди. И всё-таки есть войны, в который правда находится на ОПРЕДЕЛЁННОЙ стороне. Во Второй мировой правда была на стороне тех, кто сражался с Гитлером. Нет, я не забываю о позорном пакте Молотова – Риббентропа. Но вот Karla хорошо сказала, жаль, я не помню дословно, но смысл – вина государства не имеет отношения к тому, как народ вёл себя на войне. И в той войне, которую можно назвать как угодно – бойней (а по разным причинам это часто была именно бойня, где не берегли солдат, и губили их, не считая – ради «населённого пункта N», ради «безымянной высоты»), «борьбой режима с режимом» - правда всё равно была на ОПРЕДЕЛЁННОЙ стороне.
Модные сейчас рассуждения интеллектуалов о том, что не пора ли взглянуть на всё это как бы «из Космоса», отстранённым взглядом, «беспристрастно», что всё равно «никто не лучше, никто не хуже» вызывают у меня тоску. Всё это напоминает мне благополучного человека, возлежащего в шезлонге на берегу океана, «вдали от суеты», и размышляющего о толерантности, терпимости и о том, что воевать – вообще нехорошо… Вообще – нехорошо. Конкретно – иногда приходится. То есть, прямо сказать, иногда - НАДО. И есть вещи, чёрт возьми, есть, к которым БЕСПРИСТРАСТНО относиться нельзя, потому что тогда это превращается в бесстрастие. Полное, «инопланетное» бесстрастие. Но мы же всё-таки – люди, земляне…
«Над» всем может стоять только Бог. А философская мысль «никто не лучше и не хуже», «нет победителей и побеждённых» (в умах философов выглядящая вполне здраво!) в чьих-то бедных головах легко превращается в «да все они одним миром мазаны», и «если все одинаковы – то какая разница, а лично мне больше нравится Гитлер, правильный мужик был». А так – что уж там, «бодался режим с режимом»…
Я смотрела на экран и вспоминала, как лет десять назад холёный, упакованный в джинсу телеведущий «пытал» стариков-ветеранов: «Ну и за что вы воевали, отцы? Нет, вот скажите, за что вы воевали? А пиво небось баварское пьёте?.. Ну, с праздником вас, конечно. Мы-то его ещё помним, а вот наши дети – уж не обещаю…». Он был совершенно беспристрастен. Слава Богу, если его сын не стал «чёрным следопытом», всё могло быть…
Я больше не могу беспристрастно относиться к «беспристрастию». Я так и вижу этих современных ироничных интеллектуалов, научившихся умственной «игре в бисер» и никогда не сталкивавшихся с чем-то по-настоящему страшным. Порхая пальцами над клавиатурой и прихлёбывая кофе, они рассуждают о том, что «ну вы же понимаете – если человек закрывает собой амбразуру, в этом нет никакого смысла, это – голый фанатизм, это значит, что он просто не ценит жизнь» ( и мысленно: «дурачок»). Они охотно пишут о том, как из несчастных молодых людей, имена которых все мы знаем, делали идолов, и как это использовала советская пропаганда. Они относятся к этим людям СНИСХОДИТЕЛЬНО: пешки, маленькие пешки в большой политической игре! И при этом начисто забывают, что это были реальные, живые мальчики и девочки, которым было больно и страшно, но которые попрали свой страх. Они не просили делать их идолами, и даже не знали об этом. Но они сделали свой выбор. Они не захотели унизиться перед врагом, и уже поэтому мы не смеем к ним СНИСХОДИТЬ! Это жуткий вопрос: а вот если бы я? На него никто не знает ответа, и не дай Бог это проверить. Но если ты ответа не знаешь, если не уверен, что выдержал бы – молчи! Ты не можешь судить!
Нет, война не делает людей лучше. Но – это объективно – она их ПРОЯВЛЯЕТ, потому что именно на ней возникает больше всего ситуаций, когда происходит проверка на прочность. И фильмы о высоте духа, проявленной на войне, это – не романтизация войны, это разговор о том, что даже на войне, где всё грубо и грязно, человек может подняться над собой. Над своей смертной природой, над инстинктом самосохранения, над обычными плотскими потребностями. И когда это происходит, в человеке говорит Бог – неважно, верующий он или нет. И в этом нет никакого романтизма. А мы – возможно, мы стали в последнее время слишком ценить жизнь (и комфорт)? Нет, безусловно, её нужно ценить, это величайший дар, но… всё-таки?
А о фильме? Да вот это и есть оно, всё о фильме. Это звучит в моём мозгу, стучит в сердце, теснится на языке, переполняет меня почти с самого начала картины. «Мы из будущего» - очень уязвимое кино. Авторы выходят к зрителю так открыто, что просто хочется заслонить их собой. С ума сойти - сюжет о том, как отмороженные «чёрные следопыты», осквернители могил, попадают в героическое прошлое и перевоспитываются. Да ведь это голая идеология! Вернее, так было бы, если бы не полная искренность создателей. Я не могу и не хочу судить о художественных достоинствах и недостатках. На это найдутся охотники-«профи». Я верю актёрам. Очень хороши «следопыты», особенно Данила Козловский – «Борман». Да все молодцы! И люди из 42-го – это люди из 42-го. И Даниил - старший лейтенант Дёмин с обветренным лицом и ясными глазами - вызывает полное доверие. Просто я сейчас не могу говорить о ком-то отдельно. Да, это очень уязвимое кино. Такое же уязвимое, как погибшие солдаты, которые не могут ответить своим ироничным потомкам. Хотя всё, что могли, они уже сказали раньше. Мы, собственно, только потому здесь сидим, что они всё сказали…"
И странно: а мне-то как раз показалось, что современные молодые люди как раз и открыли в себе величие души, не уступающее величию души предков. Видимо, я действительно сентиментальна, как "синенький скромный платочек". Автор статьи смотрел кино совсем иначе... Что ж, со мной всё ясно. Это не лечится.