Спектакль «Вaршaвскaя мелодия»

[Анита]

Люблю этот момент, когда они ещё Гелена и Виктор, но уже "возвращаются" к Юлии и Даниилу.
Герои и актёры встречаются и благодарят друг друга все вместе...

[vak]

13612175_1064312570283270_1550549283478011747_n.jpg

17 сентября. Леонид Зорин. ВАРШАВСКАЯ МЕЛОДИЯ. Театр на Малой Бронной. 16+

Спектаклю «Варшавская мелодия» с Даниилом Страховым и Юлией Пересильд семь лет, но кажется, что он был всегда, так тепло и знакомо рассказана эта история любви советского винодела Виктора и польской певицы Гелены. Огромная сцена, огромная страна, долгая жизнь – и лишь двое маленьких людей, которые ищут дорогу друг к другу… Невзирая на преграды в виде государственных границ.

Покупка билетов по ссылке
http://www.volkovteatr.ru/…/varshavskay ... spektakl…/
ВНИМАНИЕ! Билеты на этот спектакль скоро станут дефицитом.

Спасибо за информацию нашей форумчанке Наташе Сувориной.

[vak]

Сергей Голомазов о создании спектакля в передаче "Культурный обмен" на канале ОТР 29.07.2016

[vak]

Приближается сентябрь, и всё чаще и чаще появляется информация о предстоящем фестивале в Ярославле.

Волковский фестиваль соберет театры из трех стран

...
- В этом году программа как нельзя более точно отражает фестивальный девиз «Русская драматургия на языках мира»: в афише – постановки по произведениям Грибоедова, Лермонтова, Толстого, Островского, Чехова, Платонова, Шолохова... Звездные коллективы – Малый театр, Маяковка, театр на Малой Бронной, РАМТ, «Школа драматического искусства»; замечательные режиссеры – Алексей Бородин, Сергей Женовач, Евгений Марчелли; легендарные актерские имена – Юрий Соломин, Николай Сличенко, Игорь Костолевский, Игорь Золотовицкий, Ольга Прокофьева, Даниил Страхов, Юлия Пересильд... Такой перечень имен сделает честь любому фестивалю, - отметил директор Волковского театра и директор фестиваля Юрий Итин....

http://echo76.ru/news/2016/avgust/volko ... eatra.html

В части "легендарных имен" просто нет слов...

[vak]

Интервью с Юрием Итиным, директором театра драмы им.Волкова в Ярославле. Здесь нет рассказа о спектакле ВМ, но фрагмент интересен тем, в обрамлении каких спектаклей и в каких условиях будет играться "Вршавская мелодия" на сцене Волковского театра:

[vak]

Интервью Леонида Зорина, автора пьесы "Варшавская мелодия"

...
– Пожалуй, по степени популярности и любви у зрителей с «Покровскими воротами» может сравниться лишь ваша «Варшавская мелодия». У нее не было реальных прототипов?

– Нет, такую конкретную историю я не знал. Таких историй было миллион. Но, естественно, любое произведение рождается из личного опыта. Это банальная истина. Ничего нового я не открываю. Главное в этой пьесе – тема обреченности. Государство прошлось катком по судьбам героев. Сломало им жизнь. Обреченность чувства… Эта пуля била по зрительному залу. Каждый проецировал это на себя. Каждый в своей жизни кого-то любил, и у каждого было ощущение хрупкости счастливого мига. Миг пройдет – и это исчезнет. Всегда есть какой-то надсмотрщик. Неизвестно какой: сама ли держава или то устройство жизни, которое она создает. И это не даст этому мигу осуществиться. Очень хорошо сказал один писатель о том, чтобы написать что-то стоящее, надо настрадаться.

У пьес, как у детей, судьба бывает разной. Не все мои пьесы уцелели. Не каждая из них шла во всех театрах страны и еще в шестнадцати странах. У «Варшавской мелодии» – счастливая судьба....

http://www.teatral-online.ru/news/11530/

[vak]

Сегодня была какая-то совершенно потрясающе необычная, новая Варшавская мелодия Не могла не сказать это по горячим следам.
И Юле, и Даниилу спасибо огромное за прекрасный вечер, хоть и играть им было очень непросто в душном зале.
Ну а подробности чуть позже...

[Uuuhshiny]

Ждем!

[vak]

Конечно, первым должен бы быть отзыв о Ревизоре..., но будет о "Варшавской мелодии", хоть и очень неудобно писать с телефона, и все же...

Итак, теплый августовский вечер, театр на Малой Бронной, заполняется зал, на сцене те же декорации - все как обычно. Разве только слишком душно для декабрьского холодного вечера 1946 года.
А я выше написала, что спектакль был потрясающе необычен. Необычность заключается в новых нюансах в характерах героев, причем в первом действии это не так заметно. Правда, Геля теперь мне показалась нежной, боящейся, но очень страдающей. Но новую Гелю - такую новую, или почти такую - я уже видела. Еще мне показалось, что несмотря на их любовь, и Юля, и Даниил играли так, что чувствовался не только ее страх, но в воздухе, атмосфере спектакля все времяприсутствовала некая обреченность, ожидание несчастливого завершения их романа. Это чувствовалось кожей, на уровне каких-то неуловимых волн. Возможно, эти ощущения были только у меня. И в какой-то момент мне подумалось, что я не хочу больше смотреть этот спектакль - очень больно и пессимистично все. Я даже Аните сказала, что я пересмотрела этот спектакль, как пианист переигрывает пальцы.
И вот второе действие. И о, Боги! Все изменилось! Где тот Витек, которого многиепривыкли считать слабым? Да, он волнуется при встрече, да, он смущен-возбужден, но при этом от него исходит уверенность и внутренняя сила. Где этот страдающий взгляд, когда Геля поет? Его нет. Есть сожаление, есть воспоминания об утраченном, но нет видимого страдания. Это Геля - по-прежнему любящая и страдающая, даже отчаянно решительная. А Витек... Такое впечатление, что он и приехал в Варшаву, чтобы бросить ей в лицо этот вопрос-упрек: "А почему ты за все эти десять лет ни разу не приехала ни в Москву, ни в Ленинград?" (Даниил оговорился и сказал "в Петербург"- с'емки в Питере дают о себе знать )И когда Геля уходит, он не закрывает лицо руками, он прямо и открыто смотрит ей вслед - оставаясь сильнее ее. Только позже зритель видит, чего ему эта встреча, сила стоили, как больно и горько ему на самом деле, видит его сухие мужские рыдания.
А вот финал мне показался оптимистичным, а может, я желаемое выдаю за действительное

Но об этом во второй части моего отзыва.

Есть еще небольшой фрагмент видео поклона, который тоже будет показан позже.

[Jackdaw]

Валя, большое спасибо за отзыв о спектакле! Как интересно ты рассказала о новых нюансах в игре Юли и Даниила!
И, конечно, жду продолжения "банкета"!

[blir]

Валя, большое спасибо, интересный отзыв. Эх, жаль, в конце любого месяца мне с работы никак не вырваться. Может быть, теперь всегда ВМ играть будут ТАК, и мне тоже удастся посмотреть "новую версию".

[Анита]

Ну и от меня субъективные впечатления.

Вы любите сказки?.. Не все любят, я знаю. Я и сама в последние лет… страшно сказать, сколько, отношусь к ним без трепета. Но, тем не менее, ни с чем не могу сравнить своё ощущение преддверия «Варшавской мелодии», когда сидишь в зале, и вот-вот… Ни с чем другим, как с ожиданием, что сейчас мне снова расскажут давно знакомую сказку – с печальным концом, но, тем не менее, любимую. И я знаю, что расскажут её люди, делающие это вдохновенно и каждый раз хоть немного, да иначе. Они – настоящие волшебные сказочники. Они – Актёры.
Но, веря им, я всё-таки каждый раз невольно думаю: а получится ли сегодня вот такая театральная тишина, когда в зале может упасть иголка, и это будет слышно? Это всегда раньше получалось, но как сегодня? И ещё я думаю – ну они же могут когда-нибудь устать? Просто устать, играя столько лет одно и то же? Они же могут начать играть «по накатанному», «на голом профессионализме»? Как можно столько раз «доставать» из себя все эти ощущения, без которых ничего не получится? Да ещё и всякий раз по-другому?
И – получается. Получается зимой, весной и осенью, и даже летом, когда в зале жарко, а герои на сцене, одетые по-зимнему, должны убедительно «мёрзнуть», и у Виктора, когда они с Гелей ждут телефонного вызова из Варшавы, искренне вырывается: «Душно здесь и неуютно… хотя на улице холодно». ))
И какой уж тут голый профессионализм… К первому спектаклю после отпуска всегда надо заново «пристроиться». Иногда можно забыть текст, иногда дважды спросить об одном и том же, можно переставить местами реплики – но всегда рядом партнёр, друг, который никогда не бросит.
Этот спектакль так трогает, наверное, ещё и потому, что пара получилась настоящая, незаменимая, люди, по сцене и по жизни важные и интересные друг для друга.
Виктор появился в Консерватории не тем восторженным солдатиком, каким он был на премьерных спектаклях, и ещё – в феврале нынешнего года, когда мы были в Москве в прошлый раз. А просто по-хорошему уверенным в себе парнем, знающим цену многому, многое повидавшим, которому вот захотелось повидать ещё и Консерваторию – что это такое? И составить о ней своё мнение. Правда, он самую чуточку смущён, всё же место незнакомое, и кто его знает, как здесь нужно себя вести. Но он не паникует, а по-солдатски «ориентируется на местности», наблюдая за людьми – как они ходят, как рассаживаются, как сверяются с билетом. Ага, понятно. И он садится на нужное место с полным правом, доброжелательно ожидая, когда «начнётся».
И тут – девушка с тонкими и лёгкими светлыми волосами, слегка «взъерошенная», но очень серьёзная и сосредоточенная. Гелена. И начинается знакомый диалог, который всегда, всегда другой! Это нельзя передать, это надо слышать и видеть. Можно лишь сказать, что первоначальная телезапись «Варшавской мелодии» - это совсем другой спектакль! Да и вторая, более поздняя версия, она, конечно, ближе – но тоже другая.
Валя уже, в общем, всё рассказала по сути – всю «расстановку сил», поэтому я могу только присоединиться. Да, Виктор был именно уверенным в себе, но имел на это полное право. Он, выражаясь современным языком, не выделывался. Он не пытался «напугать» Гелю тоном «следователя», спрашивая, кто она, и откуда приехала. Он не показывал ей исподтишка язык – «подумаешь, какая неприступная, видали мы таких!». И даже знаменитое «Битте шён!», когда он возвращает программку, прозвучало не так резко. И, когда Геля всё-таки смертельно пугается, он, похоже, искренне жалеет, что так получилось. Но теперь начинается музыка…
И начинают вибрировать струны вокруг сцены – и в душе Виктора и Гели. Так просыпается музыка в нём, и так она встречается с её музыкой. И я каждый раз радуюсь за эту режиссёрскую придумку со струнами.
Вообще, это, по-моему, самая музыкальная «Варшавская мелодия», какую я знаю. Музыка там полноправный участник действия. Не просто Геля дважды спела песенку, а вся «кардиограмма» их истории разворачивается, как… сюита? Симфония? Я в музыкальных терминах не сильна, но их история – действительно музыка.
Гелена, как уже сказала Валя, стала менее «острой на язычок» варшавской девушкой, а более пугливой, нежной и любящей. И, может быть, ещё более недоверчивой. Но, если в первых спектаклях она смотрела на Виктора с грустным взрослым пониманием: «Матерь Божия, да он же совсем мальчишка… Ну от чего он может защитить? Но я люблю его!», то теперь, когда на «мальчишку» он больше не похож (не внешне, а именно внутренне), она просто не может справиться с собой, со своим страхом, со своим неверием в счастье. Не он не может защитить – она не может принять его помощь. Ведь, даже если человек тонет, и ему протягивают руку, он всё-таки должен сам схватиться за эту руку. А у Гели нет сил. Но и в том, и в другом случае она всё время как бы ускользает от Виктора, влюблённого и полного жизни, тихо уходя под белый снег своих воспоминаний.
Она безуспешно ищет утерянное чувство доверия к будущему, убитое войной. Разговаривая с Варшавой, она пытается мысленно вернуться в свою прежнюю квартиру, укрыться старым детским одеялом – но снег безжалостно засыпает все её милые сердцу воспоминания.
А Виктор? Понимает ли он, что с ней происходит? Да, понимает. И делает всё, чтобы избавить её от этой безнадёжности. Но, наверное, есть такие границы, которые преодолеть нельзя. «Границы времени, границы пространства, границы наших сил»… В ленинградском спектакле «Варшавская мелодия» эти слова Гелены элегически звучали под «Вальс свечей» из фильма «Мост Ватерлоо», навевая грусть. В спектакле Театра на Малой Бронной эти слова режут, как нож по сердцу. Я не хочу сказать, что одна трактовка правильная, а другая нет – ленинградский спектакль был поразительный, увидев его однажды в восьмом классе, я не могу забыть его до сих пор. Но нынешние слова Гелены бьют точно в цель. Да, мы – люди – к сожалению, почти никогда друг друга не понимаем, на уровне государств, на уровне народов, на уровне соседей, родственников, и даже на уровне влюблённых, которым, казалось бы, сам Бог велел… Или понимаем, но ничего не можем поделать. Как Виктор не сумел вернуть Гелю к жизни.
Да, за ними во вчерашнем спектакле всё время стояла какая-то невидимая жестокая сила, только и стерегущая, когда побольнее ударить. И зрители, поначалу, возможно, нацелившиеся на душещипательную историю любви с хэппи-эндом, понемногу начинали это понимать, не желая верить.
Какие новые «туфельцы» подарил Геле Виктор! Вот уж действительно, бальные туфельки, лаковые, с кантиком, на изящной «шпилечке». И сколько раз мы видели, как он надевал их на ножки любимой, но каждый раз это – чудо.
И какой тёплый, надёжный, нежный, доверительный монолог «Я всё равно сделаю тебя счастливой»! Не вспоминайте первую запись спектакля. Сейчас Виктор совсем иной. И вот пусть простят меня, Михаил Ульянов – великий актёр, я никогда не скажу другого, но в знаменитой вахтанговской ВМ этот монолог как-то проходит мимо, может быть, потому, что Виктор – уж очень не «ульяновская» роль. По крайней мере, в той трактовке, когда Виктор слаб и «во всём виноват». А именно так трактовали его до сих пор. Виктор с Малой Бронной – другой.
Он не кричит на Гелю, сорвавшись, когда она сообщает ему о новом законе, запрещающем браки с иностранцами. Он впервые столкнулся с ситуацией, в которой не поможет ни его жизненный опыт, ни его солдатская смелость, ни упорство, ни, самое главное – любовь. И он говорит не растерянно, а, скорее, задумчиво: «Что же делать, Геля?» Он действительно пытается придумать. Но придумать здесь нечего. Правда. На самом деле.
Может быть, единственное, за что Виктор мог бы почувствовать вину, это – зачем позвонил ей в Варшаве? Зачем разбередил рану? Но ведь он и добивался этой поездки, чтобы… Чтобы понять, на каком они свете. Чтобы время сдвинулось с мёртвой точки. Потому что их «часы» поистине остановились тогда, в сорок седьмом. Да, они как-то жили. Даже пытались быть, как все. Что, не надо было жениться или выходить замуж? Посмотрела бы я на этих «советчиков»… Я не могу судить ни Виктора, ни Гелену, потому что вправду есть границы наших сил. И это даже не драма. Это трагедия.
Он не смотрит на неё со слезами, когда она поёт. И, когда она говорит ему: «Сейчас я буду тебя смешить… Я всё еще тебя люблю», он действительно смеётся. Смеётся, потому что ему в этот миг открылась бездна, которая пролегла между ними не только тогда, но и за все эти годы. «Главное, сказать себе: «Всё пропало». Тогда всё легко» (с). Нет, ему не легко, но он ясно всё понял.
И он отпускает её в конце, не отворачивая взгляда. Но не ошибся ли он? А что было бы, если бы он поехал в Сохачёв? И как бы они тогда? Может быть, это была страшная, роковая ошибка? Ведь говорил же Волшебник в «Обыкновенном чуде»: «Кто смеет рассуждать и предсказывать, когда дело идёт о любви?!» И дальше: «Я больше не буду тебе помогать. Ты мне неинтересен». И вот мне пришла мысль, что Виктор – сам себе Волшебник. И, поступивший разумно и правильно, а, возможно, и спасший жизнь и свободу обоим, он самому себе стал не интересен, хотя и не чувствует за собой вины. И ещё в этот раз мне показалось, что Гелена надела самую толстую свою маску равнодушия, но она, возможно – не утверждаю, но мо-о-ожет быть! – всё-таки видела Виктора в зрительном зале. И потому явилась «во всеоружии» холода и блеска. И даже оговорка самой Юли Пересильд сработала именно на это. Спросив «Живёшь в Москве?», она продолжила разговор, а потом снова: «Живёшь в Москве?» «Ты уже спрашивала», - мягко замечает Виктор. И это как будто выдаёт её растерянность, когда человек лихорадочно ищет тему разговора, чтобы не заметили его волнения.
Впрочем, это, может быть, только мои фантазии. У зрителей, как и у критиков, фантазий много. А создатели спектакля только удивляются: «Где они это увидели?».
Но всегда неизменен финал, который иначе трактовать невозможно. «С любимыми не расставайтесь». Ну хотя бы по возможности! Сохраните себя, сохраните своё чувство. Если вам сейчас трудно – постарайтесь. Сохраните себя ради нас, тех, тогдашних, ради Любви. Когда они оба, такие, как в начале истории, выходят нам навстречу, этот посыл ощущается совершенно ясно.
А потом начинается весёлая игра в поклоны. Потому что они, Юля и Даниил, ведут себя как дети. Но это не смешно, а здорово. И если люди смеются, то не над ними, «впавшими в детство», а от радости. Номер с подхватыванием Юлии на руки мы уже знаем. А вчера Юля сделала вид, что хочет подхватить Даниила, и зал взревел от восторга. Они ещё и пробежали неожиданно через сцену, когда аплодисменты, в общем, уже закончились, но несколько каких-то упорных зрителей в первых рядах продолжали хлопать в ладоши. И все радостно захохотали.
Какое прекрасное чувство рождается в зале после этой «Варшавской мелодии»! Я не буду искать ему определений, но знаю, что оно – прекрасно. Надолго ли театр захватывает публику? Может быть, выйдя на улицу, люди будут говорить уже о повседневных делах? Может быть. Но в эти вечера точно что-то рождается внутри людей. Что-то очень хорошее и нужное. Росток, который может, к сожалению, и погибнуть. Но это уж как сложится. А сначала этот росток нужно посадить. И посадили его создатели спектакля.
Перед началом «Варшавской мелодии» я всегда смотрю на публику, рассаживающуюся по местам, и думаю: «Вот подождите, что с вами будет в конце…» - и малодушно побаиваюсь: а вдруг не будет? Но всегда, каждый раз, неизменно, зал, как написали бы в советской партийной прессе, «в едином порыве встаёт» - только порыв настоящий! И у кого-нибудь обязательно щёки мокры от слёз – как у девушки, сидевшей впереди чуть левее меня.

[Волшебная]

Валя, Анита, потрясающе интересно! Спасибо!!!

[blir]

Ну и от меня субъективные впечатления.

Анита, твой отзыв, как стихи в прозе, проникновенно. Спасибо! Ясно представила, как это выглядело на сцене, даже слёзы навернулись. Будь я на этом спектакле, точно бы промокла от слёз.

Какие новые «туфельцы» подарил Геле Виктор! Вот уж действительно, бальные туфельки, лаковые, с кантиком, на изящной «шпилечке».

Наконец!!! Меня этот момент в предыдущих "версиях" спектакля всегда немного смущал. Геля с таким восторгом смотрела на подарок, и мне казалось, что туфельки должны были быть совершенно необыкновенные.

[snejok]

Спасибо, Валя и Анита!!!
Вот это магия театра!!!