канонизированные фильмы уже давно все смотрят как фон, под нарезку салата, упуская множество интересных деталей). Но у меня своя органика, свое лицо, чтобы остаться в памяти Максим Максимычем, а не молодым Штирлицем на канале «Россия».
-Обе «приговоренные» любви вы переживали с начинающими актрисами…
- У Веры Строковой это первая работа в кино. Притом что обстоятельства не давали ей плотно войти в материал — она репетировала в театре Фоменко и прилетала из Москвы в Севастополь на день-два, — Вера работала очень профессионально. А Юля Пересильд, Геля в «Варшавской мелодии», просто восхищает меня импульсивностью, подвижностью, трепетностью в профессии. И у нее замечательная школа — кудряшовская. В отличие от моей.
- Впервые слышу такое от актера…
- Не скажу, что Щукинское училище много мне дало. Мое ощущение от обучения было скорее кошмаром, чем праздником, о котором говорят обычно выпускники театральных вузов. Мне было бесконечно трудно. Когда юнец поступает в 17 лет, ему нечем играть, у него нет опыта, он форсированно пытается освоить материал, который ему просто неподвластен. Я учился у Евгения Рубеновича Симонова на курсе, но его не стало, и вокруг симоновской студии, помимо учебного процесса, происходило множество других событий, которые мешали обучению. У каждого — свой путь. Некоторые актеры вообще на актеров не учились. Моя школа начиналась в театре…

  Автор:Светлана Полякова  
                           ссылка на статью>>

<<назад                                 1 2